Наташа улыбнулась:
«Ну да, ну да, а то я не видела, каким взглядом ты на меня смотрел. Женщины всегда замечают подобное».
После она изобразила испуг:
— Надеюсь, вас не посещали в этот момент на мой счёт бесстыдные мысли? Вы не замышляли, глядя на меня, каких-либо непристойностей?
— С ума сошла⁈ Как бесстыдно девушке произносить такое! Мелкая Гу, ты себя-то видела?… Глупее курицы и… совсем некрасивая, — последнюю фразу он произнёс смягчившимся тоном и спрятав лицо, потому что это было явной неправдой. В глубине души он не хотел её обижать.
Наташа с явной иронией и скепсисом улыбнулась.
— Я наследный принц, — гордо добавил он. — Уйма девушек желает, чтобы я обратил на них внимание.
— А разбегаются они в разные стороны, увидя издалека, из-за того, что не выдерживают твоего потрясающего обаяния? — Наташа продолжала иронично улыбаться. — Это хорошо, ведь я не вхожу в список твоих почитательниц. Успела испугаться, ведь у меня есть любимый человек.
Ли Цзы Лун гневно сжал челюсти, но промолчал.
«Хоть кто-то должен ему открыть глаза на заблуждения,… если он, конечно, и правда думает, что все вокруг влюбляются в него наповал, либо желают статус наследной принцессы и будут для этого делать всё, что угодно».
Жэн Суй и Ци Шуй вернулись домой, потому что посланный их оповестить евнух сообщил, что барышня Гу Мин Жень наказана. Когда они сообщили эту новость семье Гу, те не на шутку заволновались. Хоть евнух и успокоил, что это не что-то серьёзное, всё равно чете Гу было страшно.
— Надеюсь, это не то, чего мы так опасались, — всплакнула Баожей.
— Дорогая, я завтра буду во дворце и всё выясню.
Была счастливой и еле скрывала свою радость лишь наложница Ся.
— Мама, ты не понимаешь что за некоторые проступки четвёртой сестры могут и всю семью наказать, — спустила её с небес на землю Мин Джу.
— Как там наша милая и хрупкая Жень-Жень? Как себя чувствует наша барышня, ведь её лишили ужина? Надеюсь, всё обойдётся? Обязательно, ведь наша барышня такая хорошая, — причитали родители и шептались по углам слуги.
Когда Жэн Суй вернулся в свою комнату, то обнаружил в ней Ци Шуй, что зашивала его одежду. Служанка Гу Мин Жень с теплотой улыбнулась юноше.
— Что ты здесь делаешь? Кто разрешал тебе войти? — сурово спросил стражник.
— Я просто принесла тебе еды, видела, что ты мало ел на ужин, — со смущением ответила Ци Шуй. — Увидела одежду, которую нужно починить, и решила помочь.
— Не нужно мне помогать, лучше тебе уйти, — жестокий голос Жэн Суя прозвенел, как большой медный колокол.
Он понимал чего добивается и к чему клонит Ци Шуй, поэтому лучше было сразу поставить точку, чтобы не давать лишнюю надежду. Дальше было бы тяжелее справиться с эмоциями.
— Я уже начала зашивать твой рукав. Сначала закончу и пойду, — приветливо улыбнулась Ци Шуй, стараясь не замечать тона и взгляда Жэн Суя.
— Нет. Уходи сейчас, — он вырвал из рук подруги свою одежду. — Больше не заходи в мою комнату без разрешения. Приносить что-то, зашивать одежду и убираться… из этого мне тоже ничего не нужно.
— Но я рада тебе помочь, — расстроилась Ци Шуй. — Зачем ты так груб со мной? Что я тебе сделала?
— Ты ничего мне не сделала плохого. Ци Шуй, ты для меня лишь сестра и подруга. Я не хочу, чтобы ты рассчитывала на что-то большее, а потом разочаровалась и страдала, — так же холодно продолжил Жэн Суй.
— Но ты же понимаешь, что с барышней тебе никогда не быть вместе? Это неправильные чувства, поэтому не настоящие. Я готова тебе помочь забыть чувства к нашей барышне. Я готова для тебя готовить, зашивать и стирать одежду, убираться в твоей комнате, — чуть не плача произнёсла Ци Шуй.
— Я знаю и давно смирился с этим. Мне не нужна помощь ни в этом, ни в чём-то другом. Уже всё сказанно, уходи и выбрось эти глупые мысли из головы. Найди себе другого человека, я не тот, кто тебе нужен. Не унижай себя передо мной, я этого не достоин, — Жэн Суй отвернулся от девушки.
Ещё немного подождав, вдруг стражник передумает, Ци Шуй дотронулась до плеча Жэн Суя:
— Я… я могу подождать, — с этими словами Ци Шуй вышла за двери и только тогда, когда очутилась в тихом глухом месте поместья, дала волю слезам.
Вечером Наташу навестила третья принцесса и принесла ей еды.
— Цзинь Хуа, я очень, очень признательна и тронута твоей заботой,… но я лишена ужина и свободного перемещения вне комнаты, потому что наказана. Могу с тобой поговорить или поиграть во что-то, но лишь здесь.