Наташа подскочила и села, схватившись за бок, где в районе поджелудочной была боль от стрелы во сне, дышать всё ещё было тяжело. Девушка испуганно хватала воздух ртом и плакала, сама не зная, почему.
Услышав стоны молодой госпожи, в комнату ворвались Ци Шуй и Хуан Цзао:
— Госпожа, что с вами⁈ Что случилось⁈ Вам плохо⁈ Вам трудно дышать⁈ У вас что-то болит⁈ — заводили они её вопросами.
Мин Мэй-Наташа стала приходить в себя, от духоты и боли остались лишь отголоски:
— Не знаю, что со мной, дышать тяжело было и боль в животе.
— Позвать лекаря Сюаня⁈ — спросила Ци Шуй.
— Да вроде проходит. Хорошо, — согласилась Ната-Мэй, сама испугавшись не на шутку.
Ещё не рассвело. Девушка сидела на своей кровати с распущенными длинными чёрными волосами, в пижамной одежде, ноги в сшитых из шёлка белых носках были поставлены на ступеньку, а на лице и во взгляде поселился страх.
Сюань Чжень, заглянув в глаза пациентки, быстро сел на стул рядом с постелью, и набросив лёгкий полупрозрачный шёлковый платок на запястье Гу Мин Мэй, приложил подушечки пальцев к пульсирующему кровеносному сосуду.
— А это ещё зачем? — спросила Наташа-Мэй.
— Сестра Мэй-эр, ты уже совершеннолетняя девушка, а я молодой мужчина, — быстро проговорил лекарь. — Раньше было можно, а теперь без него нельзя.
Натали раздражённо выдернула небольшой кусок ткани и кинула на кровать:
— Давай не будем сейчас в ромашку играть, можно или нельзя! — нервозность проскальзывала в голосе девушки. — Я хочу получить достоверную информацию о моём здоровье, это не шутки.
Немного посидев в тишине, лекарь Сюань после осмотрел лицо, глаза, горло и живот Мин Мэй, ловко, быстро и аккуратно прикасаясь своими пальцами, затем вынес вердикт:
— Я не обнаружил никакого заболевания. Но признаки, что боли и затруднение дыхания были, есть. К тому же, энергии инь и ци в беспорядке, в животе холод, а в лёгких жар. Чувство беспокойства и страха сбивает потоки жизненных энергий и заставляет спазмироваться некоторые мышцы, — молодой мужчина пристально и многозначительно посмотрел Гу Мэй в глаза, — если бы я знал всю правду, что происходит на самом деле, мог бы поставить более точный диагноз.
Глаза барышни пугливо спрятались, сейчас Мэй-Наташа была напугана и не могла быть собранной:
— Мне приснились кошмары. Наверное, переживания сказались.
Сюань Чжень покачал головой:
— Сестра Мэй-эр, я не враг тебе и не из болтливых. Ты же Мэй-эр?
Ната, жалобно увеличив глаза, испуганно-заторможенно кивнула, не имея, возможности что-то произнести, страх сковал горло.
«Не возмущается и категорически не утверждает. Взгляд всё тот же — другого человека. Понятно, что здесь что-то не то, а так же в том, что произошло или происходит, она не виновата… так напугана. Эта девушка слишком милая и более интересная, чем настоящая Гу Мин Мэй», — подумал Ю Чжень:
— Сестра Мэй-эр, только никогда не рассказывай ничего господину и госпоже, не расстраивай их, пусть они будут счастливы, — обратился он к барышне, пристально смотря ей в глаза. Лишь Наташа поняла, что он говорил совсем не о сегодняшнем здоровье:
«Он всё понял⁈ Собачья печёнка…»
— Ци Шуй пойдём, я дам тебе травы, сделать лекарство. Хуан Цзао, приготовь молодой госпоже лечебную кашу, а то она плохо ела вечером, — лекарь обернулся к служанкам, ещё раз напоследок сосредоточенно взглянув на Мин Мэй.
— Цзао-эр, не надо мне ничего сейчас варить. А утром пойди, пожалуйста, узнай, где сейчас находится даос, которого мы видели в храме Цинсан. Мне необходимо срочно поговорить с ним, — нервно произнесла барышня:
«Очень тяжко, когда ни с кем нельзя поделиться своими переживаниями… Догадались, не догадались — это всего лишь домыслы, не имеющие под собой никакого основания. Но ни в коем случае я никому никогда не должна рассказывать правду… Это здание, по которому я бежала в странном сне, ведь дворец. Лес вроде был без листьев, непонятно, то ли осень, то ли весна. Молодой человек? Я его не знаю. Это предупреждение? Навеяло событиями вчерашнего дня? Почему было ощущение раздвоения личности? Почему так явственно всё прочувствовала и запомнила? Что за наваждение, вызывающее у меня душевную боль и слёзы⁈»