— Он снова тебе угрожал? — напряжении в голосе Черта смогла бы услышать даже старушка с плохим слухом.
Кого убили? Кто виновник? Что произошло?
— Пытался…. Остались ещё гребанные три недели! Три недели в его клетки и я смогу все объяснить ей.
Какие угрозы? Какие три недели? Кому сможет все объяснить? Маме? Друзьям? Или … мне?
— Ты же понимаешь, что Слава тебя просто так не отпустит? — серьезно спрашивает Лукьянов.
— Мне все равно. Когда закончится контракт и он будет держать меня насильно, придётся подключать адвокатов. В любом случае, я больше просто не протяну. Адам, я просто схожу с ума…
— Все будет хорошо, дружище. Неделю мы протерпели, осталось ещё три… — я слышала, как друг пытался поддержать его и, не зная правды, мне слишком сильно хотелось выйти из своего укрытия и попытаться помочь ему.
Вот только я не могла…. Но почему же тогда ему так плохо? Зачем нужно было отвергать меня? Я уже поняла, что у него проблемы, но почему он не мог поделиться ими со мной?
В голове было очень много вопросов, ответы на которые я не знала. Но у меня были подсказки, которые, я уверена, мне нужно разгадать.
— Как она? — этот вопрос заставил вздрогнуть меня, но я терпеливо ждала ответа от Адама. Выдаст или нет?
— Не знаю. Я не могу читать её так, как ты. Но могу сказать лишь одно, у неё все так же хреново, как и у тебя, — говорит Адам, явно пытаясь быть и на моей стороне, и на стороне лучшего друга, но мы оба знаем, что Миша все равно не отстанет, пока не разузнает все.
— Почему ты сказал, что подобрал её на улице? — я была права.
Может, то, что Адам расскажет, как мне плохо, он решит поддержать и мы помиримся?
— Ты же не отстанешь, да? — усмехается Черт, — Друг, ты тоже не рассказал ей о своих проблемах, мне кажется, будет не очень честно, если ты узнаешь про её, — будто это могло остановить самого Михаила Раймиса.
— Ты сам знаешь, это для её же безопасности, — тяжело вздохнув, отвечает Раймис.
В голове, тут же звучит голос Кости, который пару дней назад тоже говорил мне о какой-то безопасности, о которой втирал ему Миша. Так получается, ему угрожают… мной?
— Лукьянов, говори…
— Она ушла из дома. Не знаю, может с родоками поссорилась, может ещё что-то. Я без понятия. Нашел её возле моста. Кстати, ты знал, что она поет? — удивился друг, а мое сердце сжалось, слезы уже пару минут как стекали со щек.
Дальше я уже ничего и никого не слышу, стоит мне только найти часа на тумбочке возле прихожей.
Срываюсь с места и, вбежав в комнату, начинаю хаотично доставать вещи из рюкзака и набрасывать на свое тело. Схватив расческу и резинку, несусь на кухню, чтобы хоть что-то закинуть в организм, конечно же, из-за суматохи позабыв о незваном госте.
— Адам, твою же матушку! — вбегаю я, абсолютно не обращая внимания на парня, что сидел за столом, — Какого лешего ты не разбудил меня! У меня сегодня зачет по экономике! Сделай мне кафе, иначе богом клянусь, я задушу тебя!
Не знаю, когда это во мне появилась злость, что я так срываюсь на друга, который выручил меня сегодня ночью. Наверное, во всем виноват его друг. Они не должны знать о том, что я все подслушала, поэтому обычно, когда расстаются — все злятся.
— Ты же не любишь кофе, — прохрипев, сказал Раймис, прожигая мой затылок, пока я пила воду.
— Все меняется, Раймис. Не думаю, что когда ты меня бросил, все будет как прежде, — грубо говорю я и, развернувшись, ухожу.
— Ульяна, ты плакала? — вдогонку спрашивает Адам.
— Ага, кошмар приснился, — в ответ говорю я, а после тише добавляю: — собственная жизнь.
Подхватываю рюкзак и когда иду в прихожую, не замечаю рядом одного из парней.
— Что именно, Адам, тебе было непонятного в моих словах?! Я вроде ясно дала понять, что опаздываю. Быструю дорогу здесь любишь ты! — кричу я и обуваюсь.
Наверняка парни, мягко говоря, офигели от моего тона, но мне ничего не оставалось, я опаздывала и если это не дай бог случится, то эта грымза просто сожрет меня с потрохами.
Вскоре недовольные парни появляются возле меня. Быструю дорогу, которую мне каждый раз обещал Адам, он мне и устроил, но не могу сказать, что она мне понравилась. И нет, это не из-за скорости, а из-за Миши, который всю дорогу ехал с нами. Конечно, точнее говорить, это я с ними ехала, но мне было все равно.
Сказать, что стоящее в машине напряжение напрягало, ничего не сказать. Атмосфера царила холодной, отстраненной и пугающей, но все развил мой телефон, который «так вовремя» зазвенел. Отыскав его в карманах портфеля, я обнаружила имя брата, это меня насторожило и парни это заметили, а в особенности Раймис.