Когда я только приступал к изучению этого вопроса, то думал, что, в соответствии с утверждением Хавасса, было обнаружено новое недвусмысленное свидетельство, позволяющее произвести точную датировку и установить авторство монумента. Оказывается, что это не так. Фактически существуют лишь три «контекстные» причины, в силу которых сооружение безымянного и таинственного Сфинкса теперь уверенно приписывается Хафре:
1. В 13-й строке стелы Сфинкса, сооруженной Тутмосом IV, имеется картуш Хафры. Масперо дал вполне резонное объяснение присутствию этого картуша: Тутмос был реставратором Сфинкса и отдавал дань предыдущей реставрации, предпринятой во время Четвертой Династии Хафрой. Это объяснение, базирующееся на предположении, что Сфинкс уже считался древним во времена Хафры, полностью отвергается современными египтологами. Со своим обычным телепатическим единомыслем они дружно твердят, что Тутмос поместил картуш на стелу в знак того, что Хафра был именно первостроителем (а не просто реставратором).
Поскольку при находке стелы на ней был обнаружен всего лишь один картуш, а тексты с обеих сторон от него отсутствовали, не слишком ли преждевременно делать такие далеко идущие выводы? Что это за «наука», которой достаточно простого присутствия картуша фараона Четвертой Династии на стеле, поставленной фараоном Восемнадцатой Династии, чтобы однозначно идентифицировать в других отношениях анонимный монумент? Кроме того, в настоящее время картуш осыпался и не может быть исследован…
2. Расположенный рядом Храм долины тоже приписывается Хафре. Эта атрибуция (основанная на статуях, которые вполне могли быть чужеродными), тоже сомнительна, если не сказать больше. Тем не менее она заслужила единодушное одобрение египтологов, которые по ходу дела решили приписать Хафре и строительство статуи Сфинкса (поскольку Сфинкс и Храм долины, несомненно, связаны друг с другом).
3. Лицо Сфинкса напоминает лицо статуи Хафры, найденной в яме в Храме долины. Это, разумеется, вопрос личного вкуса. Мне, например, не удалось разглядеть ни малейшего сходства между этими лицами. Не удалось это сделать и судебным экспертам из полицейского управления Нью-Йорка, которых недавно специально привозили туда для профессионального опознания (см. часть VII).
В общем и целом, стоя перед Сфинксом во второй половине дня 16 марта 1993 года, я думал, что до окончательного вердикта, сооружен ли он Хафрой или архитекторами неизвестной доселе доисторической цивилизации, еще далеко[36]. Независимо от того, куда в этом месяце (или веке) дует ветер у египтологов, на сегодняшний день оба сценария равновероятны. Поэтому для того, чтобы отдать предпочтение тому или иному варианту, требуется абсолютно четкое и недвусмысленное доказательство.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ
ВЛАСТЕЛИН ВЕЧНОСТИ:
ЕГИПЕТ II
Глава сороковая
ОСТАЛИСЬ ЛИ В ЕГИПТЕ КАКИЕ-НИБУДЬ СЕКРЕТЫ?
Вечером 26 ноября 1922 года английский археолог Говард Картер и его спонсор лорд Карнарвон вошли в гробницу юного фараона Восемнадцатой Династии, который правил Египтом с 1352 по 1343 год до нашей эры. Имя этого фараона — Тутанхамон — вскоре стало известно всему миру.
Через два дня, 28 ноября, «сокровищница» гробницы была взломана. Там стояла большая золотая усыпальница, и оттуда можно было попасть в другую камеру. Довольно странно, что в этой камере, наполненной драгоценными и прекрасными предметами, отсутствовала дверь; вход в нее охраняла необыкновенно искусная, как будто живая статуя шакалоголового божества Анубиса, властителя мертвых. С выпрямленными передними лапами и настороженными ушами, он сидел на крышке позолоченного деревянного гроба длиной около 4 футов, высотой 3 фута и шириной 2 фута.
Египетский музей, Каир, декабрь 1993 года
По-прежнему сидящий на крышке гроба, но теперь уже за пыльным стеклом витрины, Анубис на долгое время приковал к себе мое внимание. Его статуя было вырезана из дерева, оштукатурена, покрыта черным лаком, а затем тщательно инкрустирована золотом, гипсом, кальцитом, обсидианом и серебром. Особенно эффектно выглядели глаза, поблескивавшие в полутьме с беспокоящим выражением жесткой сосредоточенности. В то же самое время его изящно вырезанная грудная клетка и упругая мускулатура производили впечатление сдержанной силы, ловкости и энергии.
36
По крайней мере один консервативный египтолог по имени Селим Хассан признал, что окончательное решение вопроса еще впереди. После двадцати лет раскопок в Гизе он написал: «Если не считать испорченной строки на гранитной стеле Тугмоса IV, которая ничего не доказывает, нет ни одного древнего письменного свидетельства, которое связывало бы Сфинкса с Хафрой. Так что этот аргумент, каким бы весомым он ни казался, следует считать лишь косвенным, пока когда-нибудь удачное движение лопаты не явит на свет надежное свидетельство о времени сооружения этой статуи.