Доктор Дейл Гатри из Института арктической биологии сделал интересное замечание о разнообразии животных, обитавших на Аляске до двенадцатого тысячелетия до нашей эры:
«Когда узнаешь об экзотическом сочетании саблезубых кошек, верблюдов, лошадей, носорогов, ослов, оленей с гигантскими рогами, львов, хорьков и сайгаков, нельзя не изумиться тому миру, в котором они жили. Это огромное разнообразие видов, так непохожее на сегодняшнее, приводит к совершенно очевидному вопросу: не была ли их среда обитания совсем непохожей на нашу?»
Вечная мерзлота на Аляске, где погребены эти останки, похожа на тонкий темно-серый песок Вмерзшие в эту массу, по словам профессора Хиббена из университета Нью-Мексико,
«..лежат скрученные части животных и растений, перемешанные с линзами льда и слоями торфа и мха… Бизоны, лошади, волки, медведи, львы… Целые стада животных, очевидно, гибли вместе, сраженные некоей общей силой… Такие груды тел животных или людей просто не образуются в обычных природных условиях…».
На разных уровнях были обнаружены каменные артефакты, «вмерзшие in situ [на месте (лат.)] на значительной глубине рядом с фауной ледниковой эпохи; это подтверждает, что люди были современниками вымерших животных на Аляске».
Кроме того, в вечной мерзлоте на Аляске можно встретить:
«…свидетельства беспрецедентных атмосферных пертурбаций. Мамонты и бизоны были разорваны на части и скручены так словно пали жертвой Господней ярости. В одном месте мы находим переднюю ногу и лопатку мамонта с кусками мяса, когтями и клоками шерсти, прилипшими к почерневшим костям. Рядом находится шея и череп бизона с сохранившимися позвонками, связками и сухожилиями и даже с нетронутой хитиновой оболочкой на рогах. Нет никаких следов от ножа или другого режущего инструмента [чего можно было бы ожидать, к примеру, от людей-охотников]. Животные были просто разорваны и разбросаны по местности, словно изделия из плетеной соломки, хотя некоторые из них весили по нескольку тонн. С кучами костей перемешаны деревья, тоже скрученные, разодранные и спутанные вместе, и все это покрыто слоем тонкозернистого плывуна и прочно заморожено».
Во многом сходная картина наблюдается в Сибири, где в то же время происходили геологические потрясения, сопровождавшиеся катастрофическими изменениями климата. Здесь кладбища замерзших мамонтов, раскапываемые еще с древнеримских времен из-за ценных бивней, еще в начале XX века приносили «добытчикам» по 20 тысяч пар бивней ежегодно.
И снова за этими массовыми вымираниями как будто стоит некий таинственный фактор. Считается, что мамонты со своей густой шерстью и толстой шкурой хорошо адаптировались к холодному климату, поэтому мы не удивляемся, когда встречаем их останки в Сибири. Труднее объяснить, что рядом с ними гибли люди и многие другие животные, которых никак нельзя отнести к холодолюбивым видам.
«На равнинах северной Сибири паслось огромное количество носорогов, антилоп, лошадей, бизонов и других растительноядных животных, в то время как множество хищников, включая саблезубых кошек, охотились на них… Как и мамонты, эти другие животные бродили по Сибири вплоть до побережья Ледовитого океана и проникали еще дальше на север, на остров Ляхова и Новосибирские острова, откуда рукой подать до Северного полюса».
Исследователи подтвердили, что из тридцати четырех видов животных, обитавших в Сибири до катастрофы одиннадцатого тысячелетия до нашей эры, включая мамонта, гигантского оленя, пещерную гиену и пещерного льва, не менее двадцати семи были адаптированы лишь для жизни в условиях умеренного климата. В этом контексте одним из наиболее странных аспектов вымирания, противоречащим современным географическим и климатическим условиям, является то обстоятельство, что чем дальше мы движемся на север, тем больше встречаем останков мамонтов и других животных. По описаниям первооткрывателей Новосибирских островов, расположенных далеко за Полярным кругом, они почти полностью состояли из костей и бивней мамонтов[7]. Единственный логичный вывод, по выражению французского зоолога XIX века Жоржа Кювье, состоит в том, что «вечная мерзлота не всегда существовала в тех землях, где замерзли эти животные, поскольку они не могли бы выжить при такой температуре. Сразу же после того, как погибли эти существа, замерзла и земля, где они обитали».
Существует большое количество других свидетельств, указывающих на внезапное оледенение Сибири в одиннадцатом тысячелетии до нашей эры. При изучении Новосибирских островов полярный исследователь барон Эдуард фон Толль обнаружил останки «саблезубого тигра и фруктового дерева, которое могло достигать высоты 90 футов. Дерево хорошо сохранилось в вечной мерзлоте вместе с корнями и семенами. Зеленые листья и зрелые плоды все еще держались на его ветвях… В настоящее время единственным представителем древесной растительности на острове является ива, не вырастающая больше чем на один дюйм».
7
Полярный исследователь Врангель наблюдал на острове Медвежий почву, которая содержала только песок, лед и такое количество костей мамонта, как будто остров в основном состоял из них. В материковой Сибири ему приходилось видеть тундру, где было больше мамонтовых бивней, чем чахлого арктического кустарника.