Если бы не было Павла, их отношений с Наткой, которые происходили на грани дозволенного; если бы не Игорь, который заставил ее по-новому чувствовать; если бы не Азиз, который стремился быть любимым, свергая все препятствия на своем пути, - Наталья так и оставалась бы девочкой, которой была не известна физическая сторона любви. Андрей же опять-таки увидел, почувствовал в ней глубоко спрятанную чувственность, потянул за запретную ниточку, тем самым, нанеся себе и ей поражение прямо в сердце.
Ольга не стала отвлекать Наталью от размышлений и написания письма. Она поцеловала ее на прощание и ушла спать. Наталье же не спалось, она сидела за столом, изливала строчки на лист бумаги. Пила чай, который восполнял потерянную в сауне жидкость в организме.
Взгляд Натальи задумчиво устремился в темноту ночи, за стекло веранды. Зрение сфокусировалось и выделило лицо Андрея, который стоял снаружи и печально смотрел на нее.
Наталья подумала, что это обман зрения. Но нет. Там стоял он, живой и грустный.
Мысли понеслись вихрем: «Что ему надо? Почему он здесь?»
Наталья знала ответ, но не понимала, как поступить. Она теперь уже боялась себя. Боялась его. Она смотрела сквозь стекло на эти больные глаза. Она опять просчиталась в своей наивности, не поняла, что не бывает случайных встреч, не бывает легких отношений. Не бывает все так просто, как кажется вначале.
Наталья встала со стула и подошла к стеклу веранды. Андрей с той стороны тоже сделал шаг навстречу. Они смотрели друг другу в глаза сквозь холод стекла, разговаривали взглядами, делились своей болью. Нежность и грусть светилась в глазах обоих. Едва заметным кивком головы он позвал ее выйти. Она в ответ покачала своей : «Нет».
Он поднял руки в умоляющем жесте перед грудью. На ее лице отразилась мягкая полуулыбка. Они застыли так, соображая, что смогут сейчас сказать друг другу вживую, на словах.
Наталья отступила на шаг назад. Сняла со спинки куртку. Накинула на плечи. Подошла к двери. Оперлась лбом в нее, размышляя о правильности или неправильности предстоящего шага. Зато Андрей не сомневался. Дверь открылась, и руки, горячие и нежные, выдернули Наталью из проема. Губы легли на губы, вызвав в ее теле массу вихрей, которые накатывали один на другой. Остановиться было, ну, просто невозможно, немыслимо. Андрей целовал ее страстно, выпивая все ее вздохи, все ее всхлипы. Он, как умирающий от жажды человек, пил ее, наполняя жизнью себя, вытесняя из взбунтовавшегося сердца страдания, которые дремали на протяжении двух лет в потаенных уголках его души. Понимая, что эта девочка, почти женщина, никогда не будет его, он урывал свои крохи счастья, от которых отказаться просто не мог. Он хотел жить, чувствовать, страдать. Сейчас, в данную минуту, Наталья была в его руках.
Андрей прижал ее голову к своей груди и начал шептать на ухо:
- Ты, мое безумие. Ты мое преступление. Ты такая желанная, но далекая. Ты не моя. Но, черт возьми, как мне сейчас хорошо. Извини, я не могу отказаться от тебя. Не могу. Умоляю, не избегай меня. Позволь чувствовать тебя. Жить иллюзорной надеждой. Может, я смогу стать главным человеком в твоей жизни? Я хочу видеть и чувствовать тебя. Ты мне нужна! Поверь, нужна.
- Андрей, пожалуйста, не надо травить душу. Давай, останемся друзьями. Я не знаю, как это можно сделать, но, я очень тебя прошу. Давай умерим свои страсти. Они быстро перегорят, а на душе останется осадок. Если ты согласен на такие условия, мы продолжаем отдыхать нашей компанией. Если нет, то я завтра уезжаю. Решать тебе. Быть или не быть – вот в чем вопрос.
- Я выслушал тебя. Иди спать. Мы с тобой – друзья. Я не могу позволить тебе, чтобы ты уехала. Если хочешь, уеду я. Хочешь?
- Нет.
- Иди, Наташа, иди. Спи как можно спокойнее. Все образуется, вот увидишь!
Он отстранил Наталью от себя. Развернулся и ушел по темной аллее.
В голове был полный сумбур. Она вернулась на веранду, села за стол, уронила голову на ладони. В душе – пустота.
Оля сонная вышла на веранду:
- Ты чего это еще не спишь?
- Сна нет.
- Письмо написала?
- Да.
- А чего печальная?
- Давай завтра поговорим. А сейчас, действительно, пора спать.
Наталья легла, но еще долго крутилась в кровати. Тело потряхивало и ныло от неутоленного физического желания. Надо было перетерпеть все эти страсти, опять упаковать и глубоко запрятать. Но как же сложно было это сделать!
РЕШЕНИЕ.
Утром солнышко разбудило ласковым лучом. Мир за окном светился новыми красками. На мокрых листьях сверкали бусинки капель. Солнце, пропуская сквозь них луч, расцвечивало их всеми цветами радуги. Так все было прекрасно в природе.
Надо было срочно выходить на улицу, чтобы дышать этой свежестью. Все еще спали. Видимо, было слишком рано.
Наталья надела спортивный костюм, нацепила кроссовки. Она решила совершить пробежку. По аллее, ведущей к пляжу, пробежала метров пятьдесят, потом тяжело по песку. Ноги увязали, шаг сбился. Наталья стремилась к мокрому песку, по которому можно было, более менее, бежать свободно.
Иссык-Куль приветствовал ее легким бризом. Волны успокаивали нервную систему. Солнышко согревало. Наталья бежала по направлению к «Чайке», туда, где располагался причал, чтобы полюбоваться катерами, которые утром увозили рыбаков в открытое пространство воды. Развернувшись, побежала назад. Кровь бежала по жилам, а в груди билось учащенно сердце. В горле стоял болезненный комок оттого, что, с непривычки, выбрала неправильный темп. Рот пересох. Прибежав к пирсу, Наталья зачерпнула пригоршню воды, влила свежесть и прополоскала рот. Потом еще и еще. Вода была слегка солоноватой, но озеро считалось пресноводным.
Наталья вошла на пирс. У скамейки стала делать разминку, растягивая мышцы и суставы. Потом остановилась и стала любоваться красотой свежего утра. Глаза отдыхали. От переполнявших чувств выступили слезы. Так было хорошо!
Вдруг теплые руки легли на талию:
- Доброе утро, красавица моя. Где же тебя можно найти с утра, разве что не здесь?
- Привет! – не оборачиваясь к Андрею, сказала она. – Как спал?
- Прекрасно! А ты?
- Тоже хорошо.
Андрей развернул ее к себе. И изучающим взглядом прошелся по ее лицу, как бы пытаясь найти следы того, что отражала ее душа.
Наталья смотрела прямо, без эмоций. Сердце билось тревожно, но она сдерживала себя как могла. Наталья уже не могла совсем равнодушно реагировать на Андрея. Но это надо было делать, чтобы не вселять в него лишнюю надежду на то, что может все поменяться.
А он все смотрел и смотрел. Оторвать своего взгляда от ее утреннего лица без косметики, такого юного, Андрей не мог. Эта игра «кто кого переглядит» вскоре была прервана ею.
- Пойдем. На завтрак опоздаем.
- Хорошо.
Он взял ее за руку, но она вырвала свою ладонь и пошла впереди него.
Наталья чувствовала, как он сверлит ее взглядом. Эти незримые нити тоже пронзали ее насквозь, вызывая волнение во всем теле. Это было, ну, просто невыносимо!
Наталья прибавила шаг, как будто хотела убежать. Она и бежала: от него, от себя, от этой непонятной, пробуждающейся страсти. Ей уже вся эта игра, или «как ее там, черт, возьми!» надоела. Наталья поняла, что просто так все не закончится, как бы они ни пытались «стать друзьями». Грань чувств они оба уже перешагнули. Но, вот, надо было им это или нет? Вопрос.
Она вошла на территорию пансионата. Из динамиков полилась песня Ирины Аллегровой «Привет, Андрей!», которая подтолкнула Наталью к новым слезам. Слова были такие хлесткие, в тему ее ощущениям, их отношениям. Но она не могла повернуться к тому, кто шел следом, и запросто сказать: «Привет, Андрей! Но где ты был? Ну, обними меня скорей!». Она убегала, уносила себя от искушений.