Подкатили милицейские машины. До их приезда капитан не сказал Елышеву ни слова. Но как только появилась милиция, громко, чтобы услышал прибывший лейтенант, заявил:
— Наверняка пьянчуга. От бабы шел или к бабе. Тут его такой же забулдыга и прикончил. Ревность-то мозги всем туманит. Ты здесь пока оставайся, — сказал капитан Елышеву и отправился на КПП сдавать дежурство.
При слове «ревность» Елышев зябко поежился, но не проронил ни слова. Он убеждал себя не думать о последствиях, старался вообще ни о чем не думать. Но так или иначе, он знал, что его обязательно вплетут в следствие по делу о смерти Петрушина. Привалов немедленно свяжет все с осенней историей, когда старшина поступал не слишком-то умно. Вот и сейчас: если б не эта глупая отлучка с дежурства, если б не поддался он на уговоры…
Судебно-медицинский эксперт, приехавший с милицией, обследовав Петрушина, констатировал смерть и высказал предположение, что она наступила более шести часов назад, вскоре после полуночи. Смерть, однако, наступила, по мнению врача, не как следствие удара в область виска, а несколько позднее. Но точный диагноз, подчеркнул врач, поставит вскрытие и последующее исследование.
Затем милицейский лейтенант исследовал карманы Петрушина. Он, кстати, сразу опознал покойного и, многозначительно покачав головой, добавил: «То-то удивится Привалов». Карманы были пусты, если не считать, что из одного торчал молоток. Ничем не примечательный. Абсолютно новый. Лейтенант, не снимая перчаток, осмотрел его, завернул в газету, передал эксперту.
— Чистенький, как огурчик поутру на росе. Похоже, подсунули ему, — сказал лейтенант и, кивнув в сторону Петрушина, добавил: — Вроде пахнет спиртным от него.
— Да, есть такое, — откликнулся милицейский старшина.
Врач немедленно уточнил:
— Небольшая доза. Для таких, как он, — небольшая. От выпитого заснуть он не мог. И на сердце такая доза вряд ли сильно повлияла.
— А не могли его сюда принести и положить? — неожиданно для самого себя произнес Елышев.
— Товарищ старшина, не обижайтесь, но мы вас позже послушаем, — как показалось Елышеву, чересчур вежливо произнес лейтенант. — Пожалуйста, не мешайте пока следствию. Тем более, что произошло все не на территории вашей части.
Елышев дал себе слово молчать, пока не спросят. А лейтенант обратился к старшине-милиционеру:
— Поищи бутылку, что ли. На всякий случай. Хотя вряд ли тот, кто с ним пил — если был такой, — оставил бы ее тут. А впрочем, не ищи. Если и пили с кем-то, то не на этом месте. Пожалуй, можно его увозить.
— Но ведь из прокуратуры еще никого нет, — возразил милицейский старшина.
— Сейчас появятся. Только все равно без экспертизы никто ничего не определит. Может, он и сам себя порешил?
— Чего нет, того нет, — твердо сказал врач.
Из-за угла кладбища выскочила светлая «Волга».
— О, сам приехал. Ну, теперь без лишнего трепа. — И лейтенант направился к машине.
Елышев глубоко вздохнул. Действительно, приехал прокурор Привалов.
4
Выйдя из машины, Привалов оглядел всех: каждого поприветствовал кивком головы. Увидев Елышева, удивленно хмыкнул, но тоже кивнул ему, как всем, не показал, что знаком с ним.
— Ну что, Осокин, — обратился прокурор к лейтенанту, — это экзамен посложнее будет, чем в милицейской школе? Уже выяснили — кто?
— Это ваш старый знакомый, — сдержанно произнес Осокин.
— Даже так?
— Это Петрушин, товарищ прокурор.
— Интересно, — ответил прокурор так спокойно, будто ждал именно этого. — Ну, что же, показывайте.
Лейтенант Осокин, год назад прибывший на службу в Новоднепровск, не предполагал, что прокурор города знает его. Такое внимание Привалова придало ему решительности, а так как он успел изучить последнее крупное дело, расследованное прокурором, то и козырнул своей осведомленностью. Более того, он понял, что это новое дело будет поручено ему.
Он указал на чугунный забор.
— Что скажете? — Привалов повернулся к врачу. — Сам?
Судебно-медицинский эксперт повторил свои предположения. Прокурор выслушал терпеливо, не перебивая, раза два кивнул головой в знак одобрения. Однако, слушая врача, снова взглянул на Елышева — мельком, так, что никто и по заметил. Но Елышев поежился под этим взглядом.