Я останавливаю шаг и словесный поток, когда мы оказываемся перед кинотеатром с огромной афишой звездных воин. Премьера сегодня. Совершенно очевидно, я ее пропущу. Но завтра… Хе-хе-хе, я мысленно потираю ручки, предвкушая прекрасное зрелище. Атмосферу волшебства напрочь убивают ледяные слова Мэтью.
– Ненавижу звёздных воин.
ЧТА? СЕРЬЕЗНО? Едва сдерживаюсь, чтобы не отскочить от него, как от прокаженного. И вместо этого задаю самый тупой вопрос:
– Правда?
– Да. Мне совсем не нравится фантастика. А эта серия просто в ТОПе самых ненавистных.
Чувак, только что ты попал в мой личный «чёрный список». А ведь после этой печальной информации мне ещё как-то общаться с ним до конца дня.
– Понятно. – Стараюсь, чтобы голос звучал ровно. – Пойдём тогда в музей?
Он соглашается, и кажется даже не замечает перемен в моем настроении. После музея мы направились в планетарий, потом на художественную выставку картин и закончили вечер посетив тот же ресторан в гостинице.
– Спасибо за прекрасный день, Оливия, и потраченное время. Мне было невероятно приятно в обществе такой умной и красивой девушке, – разлюбезничался Мэтью и снова облобызал мне руку поцелуем.
– Я очень рада, – скромно произношу и, попрощавшись, сажусь в ожидающее такси.
Фух. Наконец-то, мать твою. У меня уже щеки болят улыбаться. Назвав водителю адрес, откидываюсь на спинку кресла. Определённо Мэтью не мой тип. Да, умный, стильный, может где-то и обаятельный, но точно не для меня. Мне с ним скучно и совсем не интересно. Когда он о чем-то рассказывал это сильно напоминало мне монотонный лекторский тон нудного профессора Барнза. Как же хорошо, что скоро начало учебного года. Я уже предвкушаю свободный воздух Нориджа. Осталось потерпеть три недели. Самые долгие за прошедший год. И кто бы мог подумать, что они станут переломными в моей жизни?
***
Ура! Наконец, я дошла до этой книги! С новинкой нас с вами, любимые) У меня появилось просто уйма свободного времени, поэтому я ГАРАНТИРУЮ ежедневную проду)
ГЛАВА 2
ГЛАВА 2
Наши дни…
Выхожу из душа, закрутив полотенце в волосах и набросив на плечи длинный халат. Я плотно завязала на талии пояс халата и вышла из теплой после горячей воды комнатки в спальню. Не уверена, что смогла под душем согреться. Зубы не стучат – это хорошо, но мне хочется надеть свитер, тёплые штаны и закутаться с головой в махровое одеяло.
Только вот вопреки моим мыслям я падаю спиной на кровать и тупо пялюсь в потолок. Если полежать так ещё пару минут, то по телу начнут пробегать мурашки от холодного воздуха. Но все это уходит на второй план, потому что чувствую себя как выжатый лимон. Внезапно подкрадывается незнакомое чувство одиночества.
Мне девятнадцать лет. Я с отличием окончила школу, а потом и первый учебный год в университете. Последние несколько лет я провела в тревожном ожидании. Пока ровесники в выходные гуляли и делали все, что полагается подросткам, я училась. Я была девочкой, что просиживала перед учебниками, почти все свободное время, чтобы успешно поступить и надеяться на стипендию. Хоть мой отец и в состоянии оплатить за мое образование, но для него было важно, чтобы я достигла удачного поступления своими силами. «Удачного» потому что попала в число бюджетников.
Но несмотря на давление родителей, до сегодняшнего дня я считала себя относительно свободной. И лишь сегодня поняла, как попала в липкую паутину, из которой не уверена, что смогу выбраться. Хотя, если посмотреть в прошлое и вернуться мыслями к выпускному году в школе, то станет очевидно, что попалась в липкую сеть тотального контроля ещё тогда. А вся эта мишура была лишь видимостью свободы. И даже разрешение уехать в Норидж являлось частью моего ограничения. Лишь видимость моей свободы. Пыль в глаза глупой дочери.
Мне лишь девятнадцать, можно сказать: только начинаю жить, а они хотят надеть мне на шею новый поводок и уже расписали будущее, вплоть до пенсии. Что за черт? Мы ведь не в восемнадцатом веке живем!
– Оливия! Я вхожу, – врывается в комнату строгий голос матери.
В дверь не стучит, впрочем, как всегда. Теперь даже не видит необходимости создавать видимость моего личного пространства.
Я не шевелюсь, когда она подходит к кровати и стоит над моим лицом, со сложенными на груди руками.
– Объяснись, юная леди, чем думала, когда так беспардонно сбежала перед нашими гостями?