Хелен в дороге успела задремать и теперь испуганно оглядывалась по сторонам.
Не успели они с вещами отойти в полумрак и устроиться на лавочке, как дал о себе знать мобильный. Это звонил брат Карл:
– Я добился, чтобы мне показали этот саквояж. Я сказал, что у тебя украли похожий, но я сомневаюсь. Да, я проверил, карты там нет. Подкладка разрезана, карты нет.
– Может, ты ошибся! – заволновался Ганс.
– Нет, нет там никакой карты! И самое главное, хотя я и объяснил, что вы никакие не террористы, мне сказали, что машина уже запущена и вас все равно должны депортировать в Швецию, – сообщил Карл. – Чтобы не связываться с русской полицией, вам советуют обратиться в шведское посольство.
– Хорошо, скажи, что мы так и сделаем. Завтра же с самого утра мы пойдем в шведское посольство, – сказал Ганс и отключился.
– Мы что, правда должны идти в посольство? – заволновалась Хелен.
– Да никуда мы не пойдем! – сказал Ганс, не скрывая раздражения. – Это я сказал для того, чтобы нам дали уехать. Когда же позвонит этот Сукманов!
И будто в ответ на его отчаянный призыв мобильник опять ожил.
– Нам заехать за вами в отель? – спросил Сукманов.
– Нет, – покачал головой Ларсон. – Мы сами приедем к поезду. Мы же поедем на поезде?
– Да, – подтвердил Сукманов. – Мы поедем через Минск, так проще.
– На какой вокзал нам нужно ехать? – спросил Ларсон.
– На Белорусский, – обреченно вздохнул Сукманов. – Ждите нас у стоянки такси.
Выйдя из такси у Белорусского вокзала, Ларсон и Хелен с удивлением увидели, что Сукманов уже ожидает их, беспокойно прохаживаясь у стоянки. Но той эффектной яркой девицы, которая приезжала с ним в аэропорт, нигде не было видно.
Зато к ним подошла и, улыбнувшись, поздоровалась по-шведски полноватая, безвкусно одетая девица в длинной юбке и куртке, с дорожной сумкой через плечо.
– Добрый вечер, или, скорее, утро, я Дарья, – представилась она. – А вы, я так понимаю, господин и госпожа Ларсоны, – продолжала она упражняться в шведском. – Вы даже не представляете, как я рада! Ведь я совсем недавно занялась шведским, и так важно иметь возможность общаться с жителями страны – носителя языка…
– Дарья, – попросил по-русски Шурик Сукманов, которого всегда выводило из себя, если при нем начинали говорить на непонятном языке, – будь добра, говори по-английски! Успеешь еще в шведском поупражняться.
Дарья Рыкина смутилась и покраснела.
– Что вы! – оживилась Хелен. – Она прекрасно говорит по-шведски, пусть, пусть она говорит по-шведски!
– Нам нужно спешить! – строго сказал Сукманов, все так же беспокойно озираясь.
Он чуть успокоился только тогда, когда они вошли в вагон и устроились в купе.
Ганс Ларсон тоже успокоился. На улице начинало светать, до отправления поезда оставалось минут десять.
И тут к их вагону подошли двое полицейских. Они о чем-то поговорили с проводницей и поднялись по вагонной лесенке.
Через пару минут в дверь их купе постучали.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровался тот, что помоложе, – предъявите ваши документы!
– Я не понимаю! – сказал по-шведски Ларсон и пожал плечами.
– Он просит предъявить документы! – поспешила перевести на шведский Дарья.
– Мы просим предъявить документы! – уже по-английски повторил молодой полицейский.
Шурик Сукманов первым отдал свой паспорт и, выглянув в окно, попросился:
– Я хочу выйти.
Дарья Рыкина тоже протянула свой паспорт, а Ларсон похлопал себя по карманам и озабоченно нахмурился:
– Я забыл паспорт в отеле!
– Я и без паспорта вижу, что вы господин Ларсон, – хмыкнул второй полицейский.
– Вы господин Ларсон? – по-английски спросил молодой.
– Нет, – крутнул головой Ларсон. – Я есть Эриксон. Врач. А это моя жена Ирис.
Хелен удивленно смотрела на него, ничего не понимая.
– Вам придется пройти с нами! – сказал молодой полицейский. – Для уточнения вашей личности.
– И вы тоже, фрау! – почему-то по-немецки закончил второй полицейский.
– Но мы должны ехать! Нас ждут! – засуетился Ларсон и, очевидно что-то вспомнив, добавил: – Нас ждут дети. Я врач! Мы с женой едем в Зону помогать детям Чернобыля.
– Успеете еще помочь и детям, и внукам! – покачал головой второй полицейский и добавил: – Давайте с вещами на выход! Переведи! – кивнул он своему молодому напарнику.
Тот перевел.
– А мне что делать? – спросила Дарья. – Я переводчица.
– А ты поезжай помогать детям Чернобыля! – по-русски сказал второй полицейский. – Ты хоть знаешь, что это за фрукт?! Террорист номер один! Интерпол разыскивает. Из Швеции приехал. Он тебе хошь поезд взорвет, хошь детей Чернобыля.