— Так, что это были за солдаты? — спросил Генри. — И кто сбросил бомбы?
— Ага. Я тоже думал об этом, — Карлос сжимал огромными руками кэмелбэк[27] и пил через тонкую, покрытую льдом трубку.
— Полагаю, те, кто был на земле, это спецназ ВВС из Мальмстрёма. А, вот, зачем отправили именно их, я не знаю. Похоже, полковник своими расследованиями разворошил осиное гнездо.
— А бомбы?
— Понятия не имею, Генри. Кто-то хотел убедиться, что «Волки» погибли. При этом, пожертвовал собственными людьми. В Канаде, но тем не менее.
— Мне одно не дает покоя — сказал Генри. — Кем бы они ни были, они знают, кто мы. Если они поймут, что кто-то выбрался, они не прекратят преследование.
— У меня нет семьи, — спокойно сказал Карлос. — Я доведу тебя до дома, обещаю.
— Спасибо, дружище. Может, мы просто параноим, — но он знал, что это не так. «Что, если они доберутся до моей семьи, чтобы достать меня? Если, по их мнению, я знаю что-то, чего мне знать не положено, то так и будет».
Почти не разговаривая, они прошли ещё пять часов. Генри был впечатлен красотой зимних Скалистых гор. Они шли мимо замерзших водопадов, блестящих, словно, кристаллы. Руки и ноги Генри покрылись инеем, лицо горело от ледяного ветра. Он подумал о тепле и солнце в Ки-Уэст. Он шагал на автомате, погрузившись в некое подобие транса, когда тело и разум существуют отдельно друг от друга.
Генри удивлялся, как, порой, несущественные решения играют важную роль в жизни людей. Он видел, как это происходило в бою, сталкивался на личном фронте. Один поворачивал направо и погибал, другой поворачивал налево и оставался жив.
Им с Бартом было по 22 года, у них был двухнедельный отпуск и карманы, полные наличности, после выплат боевых. Они выехали из Дайтоны на арендованном красном кабриолете «Мустанг», который просто умолял сесть за руль. После первой ночи, они решили поехать в Ки-Уэст. Они остановились в «Холидей Айл». Барт только закончил лечить колено, а Генри предстояла очередная командировка, но у них было целых две недели, чтобы побыть молодыми и глупыми.
«Холидей Айл» — это прибрежный отель в Исламорада, а весенние каникулы как раз только начались. Со всей страны в Ки-Уэст тянулись студенты, чтобы напиваться и валяться под солнцем. Барт сидел за рулем, когда они въехали на парковку, без рубашек, в солнечных очках и в поисках секса.
Барт тогда рулил по парковке, когда из фургона, прямо перед «Мустангом» выскочили одетые в купальники девушки. Барт ударил по тормозам и машина заскользила по гравию.
Девушки закричали и попытались отскочить в сторону. Но было слишком поздно и бампер «Мустанга» ударил брюнетку.
— Козлы! — закричала блондинка. — Вы нас чуть не убили! Мэри, ты как?
Генри и Барт выпрыгнули из машины и бросились к ним. Генри сильно испугался и переживал, что они, действительно, могил тяжело ранить девушку.
— Ох, блин, — запричитал Барт. — Простите. Моя вина.
Он встал на колени перед девушкой, чье колено было слегка расцарапано.
— Он ещё только учится водить, — сказал Генри. — Но я знаю, как нам всё исправить. Весь день выпивка за наш счет!
— Отъебись, а! — сказала блондинка, которая позже станет его женой.
— Ну, если вы настаиваете, — сказал Генри с ухмылкой. Блондинка посмотрела на него, качая головой, всё ещё злая.
Барт помог Мэри подняться и она ему улыбнулась.
— Ну, — сказала она, глядя на Барта. — Нужно признать, что они милые.
Всю следующую неделю они пили, шлялись по барам и валялись под солнцем. В ночь перед отъездом девушек обратно в университет Флориды, Генри имел с Сюзанной серьезный разговор.
— Слушай, — говорил он ей. — Что в этой жизни имеет смысл?
Они сидели на скале, на берегу и смотрели на залитый лунным светом океан. Где-то вдалеке, какая-то группа играла рок 80-х, повсюду были слышны крики и вопли милующихся парочек. Но Генри был серьезен. Он поднялся и взял Сюзанну за руку.
— Через десять лет, ты оглянешься назад, на это время и это место, что ты вспомнишь? Что будет для тебя важным? Вспомнишь ли ты выполненный тест или написанную статью? Или, может, унылую лекцию о сексуальности в творчестве Шекспира?
— Мне нравится Бард. Он, кстати, не голубой.
— Ну, вот. Значит, не нужно идти на это занятие. Я о том, что тебе нужно взять длинный перерыв. Ещё недельку и мы сделаем эти воспоминания незабываемыми.
Он потянулся и поцеловал её в шею.
— Кстати, моя любимая литературная цитата это «Баркис не прочь!»[28] Я не в том смысле, конечно, но я «не прочь» следующих семи дней. Никаких обещаний, никаких сожалений. Только одна неделя.
28
Фраза из произведения Ч.Диккенса «Дэвид Копперфильд». Возчик Баркис неоднократно начинал этими словами своё предложение руки и сердца служанке Пеготти