— Ты чего так долго? — спросил Мартинез. — Неплохая шапка.
— Я-то как раз вовремя, — ответил Генри, глядя на часы. — А это кто?
— Эти парни только что тут всех отхерачили, — сказал одетый в камуфляж и каску мужик с квадратной челюстью. — И сейчас мы спасаем вас. Ну или, как вариант, тут все и сдохнем. — Он говорил так, будто снимался в фильме про Нью-Йоркскую мафию.
— Это капитан Канелла, — сказал Мартинез.
— Национальная гвардия Колорадо, — вставил Канелла. — Соединенные Штаты Америки, — он сделал ударение на слове «соединенные».
— Сэр, — отсалютовал Генри.
— Ты, блядь, издеваешься? — хмыкнул капитан. — Соберись! Сейчас начнется всё веселье.
— Есть, сэр.
Генри занял свое место. Он подтянул бронежилет, потуже затянул кобуру на поясе, проверил оружие. Вертолет приближался, гул его двигателя изменился.
— Два «Чинука»[38] в пятистах ярдах, — сказал один солдат, выглядывая в окно.
Гул усилился.
— Ого. Один возвращается. Они собираются сбросить десант прямо на нас.
Генри заметил, что Карлос вооружился крупнокалиберным пулеметом с оптическим прицелом, запасная лента была переброшена через плечо. В магазине находилось около двадцати человек. Кто-то стоял, кто-то сидел на корточках. Некоторые были ранены. В дальнем углу Генри заметил несколько лежащих тел.
— У нас тут вдоль улицы рассредоточены люди и ещё около пятидесяти сидит в церкви, — сказал капитан Канелла. — Надеюсь, хватит. Иначе, все тут ляжем.
— Я дал ему тридцать секунд на размышление, — сказал Мартинез, отворачиваясь от входной двери. — Капитан считает, что нам нужно немедленно уходить, пока он со своими людьми примут бой.
— Они высадились! — крикнул резервист с М4 в руках. Его взгляд был полон отчаяния. Винты «Чинука» подняли в воздух снег, пыль и пепел. Биение сердца Генри ускорилось, в груди всё сжалось, в горле пересохло.
— Мы остаемся, — сказал Мартинез. — А капитан, со всеми своими указаниями, может идти на хер. Я так ему и сказал.
— А я ему сказал, что…
В церковь попал снаряд и всё, что хотел сказать капитан, потонуло в дыму, осколках стекла, осталось в горящих легких и не дошло до распухших от звона ушей.
— Противник! — закричал кто-то.
— К бою! — послышался чей-то приказ. Это мог быть Канелла, а мог быть и Мартинез.
Генри выбежал из магазина. Карлос расположился у пассажирской двери занесенной снегом машины и, когда Генри добежал до колеса старой «Субару», он увидел бессмысленность всего сопротивления. «Чинук» кружил вокруг церкви и стрелял по ней крупным калибром.
Из чрева вертолета спускались солдаты. Генри открыл по ним огонь, когда они достигли земли, целясь на уровне груди. Он оперся на локти и стрелял короткими очередями. Он сконцентрировался на трех сброшенных веревках и отстреливал всех, кто по ним спускался. Менее чем за минуту, он истратил два магазина.
— Перезаряжаюсь! — крикнул он.
На другой стороне улицы, в окнах и дверных проемах сверкнули вспышки.
«Чинук» развернулся и начал стрелять по улице, в том числе, по машине, за которой прятались Генри и Карлос. Тяжелые пули застучали по крыше и по асфальту. Генри почуял запах бензина.
— Карлос! Уходим! Бензин!
— Пошел! Прикрой!
Генри продолжал стрелять, целясь в размазанные тени и вспышки. Он переживал за вытекающее горючее, за пули, бившие по машине, тротуару и стенам. Второй вертолет, который ранее улетел чуть севернее, теперь вернулся, боковая дверь отъехала в сторону, появился стрелок.
Высадившихся десантников больше нигде видно не было. Они не шагали вдоль улиц, словно необученные ополченцы, они где-то прятались, пока вертолеты продолжали стрелять.
Здание на противоположной стороне улицы взорвалось, Генри осыпало камнями и битым стеклом. Затем с неба полетели раскаленные куски бетона и пепел.
Генри побежал, ноги скользили по льду. Он слышал, как вокруг свистели пули, выискивая его.
«Субару», за которой он укрывался, взорвалась и Генри бросило вперед. Он выронил оружие, разбил подбородок и прикусил язык. Наполовину ослепший, он шарил по сторонам в поисках автомата, зарываясь пальцами в снег.
Замерзшие пальцы нащупали приклад и потянули его. Пулемет продолжал стрелять. Огонь сверху не прекращался, кругом царил хаос и полная разруха. Брюхо одной из «вертушек» находилось в какой-то сотне метров над ними.