Элина понимала: родители будут не в восторге от того, что она приняла решение уйти от мужа, но надеялась их убедить. Квартира всё равно пустует, мама против того, чтобы искать квартирантов и сдавать её. Лина готова была платить за проживание, только сначала нужно найти работу.
Говорить о деле только с отцом не было смысла, поскольку владелицей квартиры являлась мама, да и важные вопросы так не решаются, — у кого-то за спиной.
Первый день прошёл легко и спокойно. Владислав Иванович пошёл с внучкой в городской парк и к своим друзьям, а Лина сделала в квартире родителей уборку и приготовила обед.
Утром вернулась Алевтина Ильинична. Первым делом она поинтересовалась, где зять, и почему он не приехал. Элина ответила, что Павел занят на работе, но сразу поняла по сдвинутым бровям и поджатым губам матери: ответ не принят.
Сердце сжималось от тоски и страха, но Лина всё же решилась на разговор. А впрочем, даже если бы она не решилась, разговор бы всё равно состоялся. Вечером, как только Алиса уснула, Алевтина Ильинична предложила дочери и мужу выпить в кухне чаю.
— Рассказывай, что происходит, Лина, — сухо и малоэмоционально приказала мать, как только они устроились за столом. — Почему вы с Алисой приехали без предупреждения, и где твой муж?
— Мама, папа, — выдохнув, Элина бросилась в омут с головой, — я решила уйти от Павла, и мне нужна помощь. Пожалуйста, разрешите нам с Алисой первое время пожить в квартире бабушки.
Мать изменилась в лице, но голос её звучал по-прежнему сухо и твёрдо:
— Это исключено. В квартире сейчас живёт Вова с семьёй, пока у них капитальный ремонт.
По взгляду отца Элина поняла, что мать лжёт. Лжёт, потому что понимает: безвольная дочь не станет ничего выяснять. Тем более, отношения у Владимира и Лины с годами так и не наладились. Вова перенёс детские обиды во взрослую жизнь и по-прежнему считал, что появление на свет сестры когда-то лишило его счастливого детства.
— Возможно, тогда вы позволите… — Лина с трудом проглотила комок в горле, — позволите нам временно пожить у вас?
— То есть, — подняла бровь мать, — ты предлагаешь нам с отцом поспособствовать разрушению вашей семьи? Помочь? И это при том, что тебе прекрасно известно наше отношение к данному вопросу!
— Мама, но ты не знаешь всего…
— И не собираюсь узнавать, — отрезала Алевтина Ильинична. — Что там такое натворил Павел? Если бы он совершил преступление, находился бы под стражей. Где он?
— Дома.
— Дома, — кивнула мама. — Так я и знала. И что, он выгнал вас с Алисой на улицу?
— Нет.
— Тогда в чём дело? И почему ты вместо того, чтобы сохранить семью, кинулась в бега и прячешь голову в песок, как страус? Да ещё пытаешься втянуть в скандал нас с отцом. Никаких разводов, поняла? Нечего этой ерундой голову забивать! Люди создают семью не для того, чтобы разводиться. Вышла замуж — живи. Мы тебе мужа не выбирали, ты выбрала сама. Тем более, у вас есть дочь. Если тебе на всех плевать, подумай хотя бы о собственном ребёнке! Безотцовщиной будет расти? Да у нас в семье никогда… никогда такого не бывало!
Лина задыхалась, пытаясь сдержать слёзы отчаяния. Плакать перед такими людьми, как мама, — только унижать себя. За слёзы тебя тоже осудят как за попытку вызвать жалость, назовут нытиком и мямлей. А отец, даже если пожалеет дочь, всё равно примет сторону жены.
Элина вспомнила: однажды она стояла в тесной прихожей и с замиранием сердца слушала, как родители выясняют отношения. Видимо, так и сохраняются семьи… А ещё вдруг вспомнилась Валендра из повести Бориса Васильева.
— Завтра поедешь домой, — холодно продолжала Алевтина Ильинична. — Если хочешь, можешь оставить Алису погостить у нас, а потом приедете вместе с Павлом и заберёте дочь. И впредь, пожалуйста, приезжайте всей семьёй. Не позорьте нас перед людьми.
— Нет, — покачала головой Элина. — Мы уедем вместе с Алисой. Я не оставлю её.
— Как угодно, — пожала плечами мать.
Лина всю ночь не спала. Тяжело ревела в подушку и пыталась звенящей от боли и горя головой хоть что-то сообразить, придумать, что же делать дальше, куда идти. Уснула уже в шестом часу утра, а в половине девятого на пороге квартиры её родителей появился Павел.
В голове у Элины по-прежнему звенело и гудело от слёз и недосыпа, и женщина даже не сразу поняла, кто перед ней, — настолько не ожидала увидеть Павла здесь и сейчас.