Она опирается на локти, выгибая спину, затем хватает мою правую руку и обхватывает ею свою набухшую грудь.
— Не сдерживайся, — прохрипел я, вонзаясь в нее. — Я заставлю тебя кончить снова. Столько раз, сколько тебе нужно. Отпусти.
Как только я беру ее твердый сосок между пальцами, она задыхается, и ее стенки пульсируют вокруг меня, оргазм настолько сильный, что она дрожит, сжимает в кулак простыни и извивается подо мной, толкаясь бедрами назад, чтобы взять меня еще глубже.
— Вот так, — говорю я, сильно вжимаясь в нее, чтобы продлить ощущения, пока она не отойдет от своего кайфа.
Я не прошу больше указаний. Я выхожу, просовываю руку под ее талию и тяну ее вверх, как тряпичную куклу, заставляя ее встать на колени на кровати и ухватиться обеими руками за подголовник.
— Тебе хорошо, принцесса? Хочешь еще?
— Да, — произносит она. — Я так сильно тебя люблю.
— Не больше, чем я люблю тебя. Держись крепче.
Я стискиваю ее горло, заставляя ее упереться затылком в мое плечо, когда я вхожу в нее, заставляя ее снова жалобно заскулить. Клянусь, ее грудь снова увеличилась за ночь. Они больше не помещаются в моей руке.
— Сильнее, — дышит она между тихими стонами. — Пожалуйста, Логан… сильнее.
— Шшш, все в порядке, тебе нужно больше, а не сильнее, — воркую я ей на ухо, а затем впиваюсь большим пальцем в ямочку на ее пояснице, вбиваясь в нее так, словно нахожусь на гребаном задании.
Я скольжу рукой от ее горла к клитору и двумя пальцами массирую тугие круги.
Этого все еще недостаточно, поэтому я поворачиваю ее и заставляю лечь на меня. Мои руки и рот свободны, чтобы дать ей больше, пока она скачет на мне, диктуя темп.
Это неистово.
Ей так нужна разрядка, что она впивается когтями в мою спину, поднимаясь и опускаясь в торопливом, требовательном темпе.
Я поглаживаю ее большим пальцем и занимаюсь ее набухшей грудью, проводя зубами по твердым соскам. Она стонет, задыхается, и я никогда так не любил выражение ее лица, как в этот момент, когда она сосредоточена только на себе.
Когда наступает третий оргазм, я опрокидываюсь вместе с ней на край, еще несколько раз погружаясь в нее, прежде чем остановиться.
Мы оба задыхаемся, мои мышцы горят, грудь вздымается, а сердце колотится так, будто я только что пробежал марафон.
— Ты такая горячая, когда кончаешь, — говорю я, медленно отстраняясь и касаясь губами ее затылка. — Тебе хорошо? Хочешь еще?
Мы не можем долго обходиться без секса, но последние две недели мне приходилось самому заботиться о своем члене два, а иногда и по три раза в день. А сегодня? Это была самая дикая поездка с тех пор, как я узнал, что она беременна. Я немного жалею об этом, зная, что она, скорее всего, будет болеть весь день, но, черт возьми, если бы это не было горячо.
— Я пока в порядке. Прости, я…
— Не надо. Не извиняйся. Я дам тебе все, что нужно. — Я целую ее в лоб. — Поверь, я более чем рад твоему сексуальному влечению.
— Это гормоны. — Она прячет лицо в ложбинке моей шеи. — Доктор Джонс говорит, что я должна перестать быть такой возбужденной к концу второго триместра. А может, и раньше.
— Я чертовски надеюсь, что нет. — Я опускаю руку ниже, проводя пальцами по ее животику. — Когда она начнет пинаться? Я тут старею.
— Ты спрашиваешь каждый день. Он не начнет пинаться по крайней мере еще месяц, а возможно, и дольше.
Мы оба уверены в поле ребенка. Кэсс говорит, что это мальчик, но она ошибается.
Я поглаживаю выпуклость большим пальцем и постукиваю пальцами по середине, чтобы разбудить нашу маленькую принцессу. Хотя, возможно, все эти укачивания только что сделали свое дело.
— Пни, — шепчу я. — Давай, Ава, пни папу.
— Ава? Ты хочешь, чтобы твоего сына звали Ава? Над ним будут издеваться в школе.
— Это девочка.
— Это мальчик, — хмыкает она. — А что думают твои братья?
— Ну, один из них думает, что я гей. — Я ухмыляюсь и уворачиваюсь, когда она пытается ударить меня по голове.
— Я имела в виду пол ребенка.
— Это не важно.
Триумфальная улыбка кривит ее губы.
— Они в команде Оуэна, не так ли?
— Они из команды мальчика. Но, блядь, Оуэна не будет. Нико — единственный, кто все еще на моей стороне. Он ставит на девочку. Он поставил всем по сотне баксов.
— А разве он не проигрывает каждый раз?
— Заткнись. Это девочка. — Я притягиваю ее к себе и целую в макушку.