Первое половое слияние происходит при совете старейшин, которые магически объединяют ауры, чтобы впоследствии, когда магия попадет в ауру будущего Бога, она разделилась.
Детей в таком союзе быть не может, потому что тогда магия просто убьет плод, и любви, конечно, тоже нет. Так остается Хранительница во дворце Стихий, увядая, пока Бог войны не найдет себе приемника, а Великие не определят следующую Энио.
Конечно, Богом Войны не быть вечно, потому что сила, хоть и наполовину в теле мужчины, но все равно убивает его, поэтому он должен искать достойного приемника, который, по мнению его, сможет занять место Бога и оберегать мир от зла. Были такие, которые не хотели расставаться с силой и медленно умирали в жутких муках.
Глупцы.
Тогда за выбор приемника брался Золотой Круг*.
Но в чем загвоздка: цветок мирты до сих пор не проявился, хотя в день моего совершеннолетия загорелась звезда Олоу*.
Все мне в один голос твердили, что я первая из Бастиона, кто удостоился такой чести, и, наверняка, это какой-то сбой. Но мы-то понимаем, что просто так ничего не случается, а сбоя в многовековой системе быть не может, будь я хоть самим Владыкой*. Это не отменяет того факта, что я девушка, а значит все должно быть по схеме.
В чем же проблема? Звезда же проявилась в час и день моего рождения, почему же нет цветка? Я устало потерла переносицу.
Могу предположить, что Эрих стал преемником моего отца. Как он его отыскал? И как уговорил Золотых, что правитель будет лучшим решением.
Конечно, все зависит от Бога, но последнее слово всегда за правящими, то есть за жрицей, пока Владыка не переродится. Правителей в роли Бога не хотели и всячески обходили стороной. Слишком заносчивы, а главное, нет опаснее человека, который когда-то вкусил вино власти. Будь то Боги или смертные – никто не хочет потерять теплое место.
Карета резко остановилась, и меня кинуло вперёд. Иуния уже хотела броситься ко мне, чтобы помочь, но я остановила её взмахом руки, приказав:
-Спроси, почему мы остановились, - девушка кивнула и ловко выпрыгнула.
Сев прямо, стала ждать вестей. Уния вернулась, просунув голову внутрь ко мне, и сказала:
-Госпожа, Его императорское величество объявил привал - она радостно улыбнулась и подала руку.
С её помощью вышла, оглянувшись, застыла, не веря, онемев. Передо мной на коленях в рабских кандалах стояли женщины в старых поношенных платьях, которые в некоторых местах изодраны, словно на них напало дикое зверье, головы их было низко склонены, а на руках они держали младенцев, совсем крохотных. Рядом, хватаясь за юбки, сидели дети постарше. Они самозабвенно руками и ногами прижимались к женщинам. Чумазые личики были полны страдания, которое эти дети не могли сдержать. Если прислушаться, можно было услышать тихие, еле различимые всхлипы. Меня охватил ужас, который стал проникать под мою кожу, впиваясь, будто острыми зубками, в мышцы. Меня передернуло, а в глазах собрались слёзы.
Как же такое возможно? Ведь рабство отменили ещё давным-давно... В голове сразу всплыло:
...Мы рабы, сестра моя...
Как я могла не заметить этой фразы? Как?
Ноги тут же понесли меня к людям, чтобы освободить их, потому что человек не зверь, чтобы держать его на поводке. Это не мясо, которое можно просто убить, ведь у них есть душа... Сердце, которое бьется.
-Госпожа, прошу вас, не нужно, - Уния цепко схватила меня сейчас локоть, не дав сдвинуться с места.
Пустым взглядом посмотрела на нахмуренное лицо и тихо прошептала, почти умоляя:
-Отпусти! Я должна... Должна спасти их...
Девушка строго покачала головой:
-Нет, - и чуть помедлив, продолжила. - Незачем вам марать свои белые перчатки, госпожа. Вы им ничем не поможете, лишь себя опозорите и навлечете гнев императора на их бедные души.
Иуния потащила меня в другую сторону, а я даже не пыталась вырваться, лишь смотрела на этих людей. В тот момент я почувствовала себя ничтожной и жалкой, словно муравей. Я всегда такой была. Никого не могла спасти, лишь рушила жизни других. Слёзы потекли из моих глаз, и больше не обращая внимания на служанку, выдернула руку, сорвалась с места.
Вокруг меня была пустота.
Нет.
Пустота внутри меня.
Я та, кто должен защищать людей, таков наш долг и плата.
Неожиданно меня схватили сильные руки и развернули к себе, отчего у меня перехватило дыхание.
-Что с тобой, Кассиопея? - требовательно спросил мужской голос.
Подняв голову, посмотрела в глаза Эриху. На один краткий миг мне почудилось, что передо мной глаза мужчины, которому я отдала всю себя без остатка. Мужчины, который нужен мне, словно воздух. Тот же овал лица, те же губы, которые мягко целовали меня в лоб... Великая, я схожу с ума! Не веря, чуть подушечками пальцем коснулась контура его губ.