— У снегиревских спросите. Они туда ходили глянуть на сугробня.
— Угу, и прибрать наши кристаллы, — тихо тявкнул Валерон.
— Так они, поди, сказали бы, если бы чужой защитный артефакт нашли?
— Не факт. На ем же не написано, чей он. Без герба же?
— Без герба, — признал я.
— В трактире они счас.
После такого сообщения оставалось только поблагодарить и направиться к рядом стоящему трактиру. Снегиревская артель действительно сидела за одним из столов и обедала. При виде меня ощутимо напряглись. Я подошел к столику.
— Ничего вернуть не хотите?
— Неа, паря, — вальяжно сказал Снегирев. — В зоне закон один: кто нашел, того и добыча.
— Так нашли же мы.
— И че? Вы собрали, че хотели. Остальное — наше. Закон зоны.
Мужики явно чувствовали неловкость, но отдавать кристаллы не собирались — слишком куш оказался большим. Похоже, был этот сугробень кристаллами набит по все кишки. Поневоле задумаешься, нет ли у тварей какого отхожего места.
Когда я вышел из трактира, стражник меня окликнул:
— Ну как, нашли они чего?
— Сказали, кто нашел, того и добыча.
По улице я уходил, слыша вербальное возмущение стражника. Цензурных слов там не было.
Глава 29
Валерон решил остаться в трактире и выяснить, что можно взять со снегиревских в качестве компенсации за злоумышление, которое было налицо. Я предупредил, чтобы без консультации со мной ничего не тырил и пошел к деминской артели, только лыжи и ранец у себя сбросил, чтобы не таскаться с ними — не самая нужная и удобная вещь в городе. Нужно было сообщить и о том, что мы оставили, и о тех, кто все это собрал. Поскольку это исключило бы и оставление ценных кристаллов в следующий раз и прояснило бы, от кого следовало держаться подальше, как от наглых хапуг, злоумышляющих на чужое имущество.
Мое сообщение произвело на мужиков эффект разорвавшейся бомбы.
— Хорошо, Егора нет, — прогудел Матвей. — Вон он бы за сердце схватился. Скоко всего упустили-то.
Демин с Тихоном поехали продавать шкуру, которую одному человеку ворочать было, прямо скажем, невозможно. Я на ней руну Легкости изобразил, но она все равно оставалась очень большой и неудобной. И вряд ли найдется покупатель в Гарашихе — очень уж специфический товар, такой нужно сбывать в столице, если не империи, то хотя бы княжества.
— Ты про глубинников? — сразу сообразил Василий. — Скока же мы в них оставили? А точно оставили? Откель слух-то, а, Петр?
— Не слух, а совершенно точная информация. И Снегирев не отпирается, даже ссылается на закон зоны. Мол, кто нашел, того и добыча.
— Падла, — выдал Василий. — А я его еще правильным мужиком считал.
— А че не то? — огорченно спросил Матвей. — Никто свои секреты не открывает. Вот они и не открыли, а мы не сообразили раньше-то.
— Все равно не по-людски это. Ежели Петр к ним пришел, должны были отдать.
— Должны да не обязаны. Че в зоне осталось — уже не наше, — философски выдал Матвей. — Че жалеть-то таперяча? Сами оставили, никто над душой не стоял-то.
— Это ж Петру бы все пошло, — напомнил Василий. — Ладно бы нам. Но он-то заслужил.
— Вдругорядь умнее будем, — решил Матвей. — Не выбьем со снегиревских-то. Тама, поди, куча кристаллов осталась, потому и упираются. За два-три не закусились бы.
— Ну дык, огроменная же тварь была. Это же скоко надобно схарчить, чтоб так отожраться?
Вопрос был риторическим. Но мы все равно немного порассуждали на эту тему, а когда уже я собрался уходить, за калиткой заорали:
— Демин, выдь ко мне!
Демина не было, поэтому вышли мы втроем. За калиткой оказался Снегирев собственной персоной.
— Демина нету. Че надо? — недружелюбно сказал Василий.
— Мы-от с мужиками переговорили. Решили: нехорошо вышло, — внезапно заявил Снегирев. — Одно дело, ежели бы оставили, а другое — собирались забрать. В зоне так не делают, вот мы и не подумали, что вы вернуться хотели.
— Ну дык кому охота в дерьме возиться? — нашелся Василий. — А так отлежалось бы, само вышло. Ежели б не вы.
— Не мы, так другие бы наткнулись. Вблизи города-то. Головой надо думать.
— Не подумали, что свои же крысить будут, — зло сказал Василий, как будто действительно планировал вернуться к туше чуть позже.
— Ты зазря не лайся, — вскинулся возмущенно Снегирев. — Принес я все. Токмо за работу себе взяли чуток. Мы ж с понятием, что вам мага поднимать нужно.
— Все он принес, а как же, — раздался тихий, но от того не менее возмущенный тявк Валерона. — Они с артелью решили половину вернуть, и то после того, как к ним Козырев подошел и сказал, что присваивать чужое нехорошо. И компенсацию с них взял вместо тебя.