То ли сказался опыт первых собранных сундуков Макоши, то ли качество ингредиентов сказалось, но контейнер для Василия я собрал намного быстрее. Закончил почти сразу после того, как Прохоров пошел заниматься ужином. Контейнер получился внешне даже поаккуратнее, хотя я не сказал бы, что и первые выглядели неряшливыми. Но этот вышел прям какой-то гладкий и повышенной красивости. Настоящим артефактором становлюсь, не иначе.
Глава 4
Ночью опять недалеко открылось искажение. Ну как недалеко? На грани чувствительности. Поэтому я как сел, проснувшись, так и упал обратно на подушку, чтобы досыпать. За стеной грустно заворочался Прохоров, тоже сообразивший, что твари от нас слишком далеко, а значит, пропускаем.
Нынешняя ситуация с якорем-манком для всех тварей, с одной стороны, была очень удобна, так как нужно было при открытии искажения выдвигаться в вполне определенное место, где и гасить всех, кто добрел. А с другой стороны, брели они по самой короткой траектории, не разбирая дороги. Забор — так забор, дом — так дом. И если тварь была массивной, то дом она попросту сносила. Это старались предотвращать, но не всегда получалось. Даже Василий отметил, что в огороженном районе за последнее время разрушилось два дома. Причем, как выяснилось, один из них был тот, где Валерон взял книги, что помощник со счастливой мордахой и объявил, когда появился после проверки оставшихся домов на предмет астафьевских захоронок. Захоронок не нашел, зато библиотеку теперь считал личной. Я даже заподозрил, что дом он специально обмазал, чтобы уж наверняка. Все-таки жажда наживы — самая разрушительная сила.
Уголь Валерон тоже нашел, прошерстил все сараи пустых домовладений и надыбал два почти полных мешка и один наполовину пустой. Гордо сказал, что мешки потом вернет, запомнил, где какой брал. Пустые, разумеется, вернет, потому что содержимое хозяевам не нужно. Его активно поддержали и Прохоров, и Митя, так что я даже ругаться особо не стал, махнул рукой и пошел спать.
Утром Василий притащился ни свет ни заря — я даже позавтракать не успел. И темно еще было, но Василий уверял, что пока дойдем — рассветет, поэтому я тянуть не стал, решил позавтракать, когда вернусь. С пустым животом бегать легче. Да и идем мы недолго, на час-полтора.
Это я так думал. На деле вышло все три, потому что твари поперли, а контейнеры у нас теперь были если не бездонные, то очень близко к этому. Но даже почти бездонные контейнеры заканчиваются — свой я забил металлом и деталями с механизмусов, не беря ничего другого. Потом нацелился на свободное место у Василия, который как раз собирал ингредиенты со встретившихся тварей, оставляя мне, как и договаривались, все кристаллы. Но контейнер Василия тоже забился, а моя грузоподъемность в отношении тех частей механизмусов, которые никуда не влезли, оказалась ограниченной. Пришлось идти на выход. Пустотник, увы, в этот раз на меня не вылетел, так что руны мне не досталось, зато досталось моей одежде — выходил я в старой, думаю, ее еще на один-два посещения зоны рядом с границей хватит. А потом — только на помойку. Сейчас ремонтировать придется немало. Этак скоро вообще навык портного появится…
На входе в город обнаружился Козырев, ехидно у меня поинтересовавшийся:
— Смотрю, Петр, вы не перестаете носить металл с механизмусов. Не потеряли еще надежду получить Кузнечное дело?
— Я его получил, — похвастался я. — Выбил с механизмуса. Кстати, спасибо вам большое. Благодаря тому, что вы меня выселили, у меня теперь дом, в котором можно оборудовать и кузню, и мастерскую. Очень удобно.
Скрыть постоянно работающую кузницу было невозможно, так что лучше сразу выдать правдоподобное объяснение.
— В самом деле выбили? — пораженно спросил Козырев. — Да вы необычайно везучи, Петр.
— Дело не в везении, я потратил на это много времени, — ответил я. — И не сказать что везучий — первым же был кристалл со сродством к Огню, от которого я чуть не умер. Зато теперь могу заниматься механикой без ограничений.