— Да, — согласился Валерон, гордо озираясь. — Маловато здесь места. — Тогда идем в самую большую?
Прохоров сразу же отложил половник, которым собирался раскладывать по тарелкам тушеную кашу с мясом — настолько его распирало любопытство. Валерона же распирало желание похвастаться. Возможно, было любопытно и Мите, но железный паук честно охранял порученное ему имущество и к нам даже носа не совал.
Вышли мы в комнату, которая раньше была гостиной или столовой — большая и хорошо освещенная, и Валерон принялся корячиться, практически выворачивая себя наизнанку, пока не выплюнул сначала один контейнер, довольно длинный, точно больше полутора метров, а потом еще один, поменьше, но высокий. Но даже по сравнению с контейнером поменьше Валерон казался слишком мелким для того, чтобы это хоть как-то в него поместилось.
Контейнеры были не такие, с которыми мы ходили в зону, а так называемые транспортировочные — большие деревянные ящики с повышенной крепостью, но без стазиса. Поскольку они были закрыты, Валерону вряд ли удалось проверить содержимое, а значит, там может быть все что угодно: от набора дамских шляпок до целой походной лаборатории. Или куча непонятной трухи, которая когда-то была вещами. Одним словом, лотерея.
— Слушай, ты говорил, что длина твоего хранилища ограничивается полутора метрами, — напомнил я, обходя по кругу большой контейнер. — И весит он точно больше пуда.
— А ты думаешь, почему я так долго добирался? — возмущенно тявкнул Валерон. — Хранилище я могу кратковременно растягивать. Выбрал два самых тяжелых контейнера — там наверняка что-то ценное, а не барахло какое-то. И двигался поэтому куда медленней обычного.
— Всегда говорил, что ты необычайно умный, — польстил ему Прохоров.
— Говорил он. Лучше дело, чем разговор. Открывай давай.
Валерон явно наслаждался собственным триумфом. Не хватало только звуков фанфар, когда мы с Прохоровым открывали одновременно запоры с обеих сторон. Но когда откинули крышку, Прохоров не удержал смешка.
— Ценное, — хмыкнул он. — Очень ценное.
Валерон запрыгнул на стенку и заглянул внутрь. Не знаю, что он рассчитывал узреть, но при виде кушетки ничуть не расстроился.
— Вижу сплошные плюсы, — заявил он. — У меня появилось новое спальное место, а в гостиной — приличная мебель. Нужно будет вернуться за стульями.
— Как ты их там определишь?
— Просто перетаскаю все целые контейнеры, — гордо сказал Валерон.
Его энтузиазм скорее пугал, чем радовал.
— А риск стоит того, чтобы таскать кушетки?
— Да какой риск? Часть контейнеров вскрыли, и там теперь непригодные ни для чего обломки, — грустно сообщил он. — Вот что стоило людям аккуратно открыть, убедиться, что ничего не смогут унести, и так же аккуратно закрыть? Нет, открыли и бросили. Фу.
Чтобы не расстраивать Валерона, кушетку мы с Прохоровым из контейнера извлекли, и она встала по центру комнаты, где выглядела совершенно инородным предметом — изящные резные деревянные детали и обивка с пышными розовыми букетами. На такую и сесть страшно. Мы с Прохоровым и пытаться не стали. Поди, в будуаре хозяйки стояла. С другой стороны, хорошо, что не набор шляп, с этим не поспоришь. Сюда хоть гостя можно усадить. Или гостью.
— Красивая штука, — поддержал Валерона Прохоров. — Не зря сбегал.
Валерон гордо выпятил грудь.
— Вы еще второй не посмотрели. Он меньше, но куда тяжелее. Думаю, там сейф.
— Сейф бы артельщики вскрыли, — со скепсисом сказал Прохоров, но запор на крышке отщелкнул, саму крышку откинул, заглянул вниз и тяжело вздохнул.
Я тоже заглянул. Еще бы ящик не был тяжелым — он оказался доверху забит книгами. Сверху лежал толстенный тридцать четвертый том энциклопедии, со статьями «Ледье — Лопарев».
— Очень, очень полезная штука для самообразования, Гриша, — заявил Валерон. — Как знал, что для тебя тащу.
— Ну спасибо. Лучше бы ты мешок угля притаранил, — расстроенно бросил Прохоров и пошел на кухню.
— Мне кажется, или он чем-то недоволен? — спросил Валерон.
— Конечно, недоволен, — согласился я. — Книги есть, а книжного шкафа нет.
— Книжный шкаф пусть сам делает, — решил Валерон. — Вряд ли там найдется. Большие ящики все поразбили. Вот стулья могут быть.
Он бросился вверх по лестнице, не иначе как хвастаться Мите и освобождать его от охраны выданных ценностей, потому что на кухню они явились вдвоем. Прохоров молча положил Валерону порцию, еще раз тяжело вздохнув. А чего он ожидал? Песик крышку не откроет, проверить не сможет, а значит, не определит, что ценное, а что — не особо. Ну и эти книги точно не придется никому возвращать.