В сарае было прохладно, но подтапливать находящуюся внутри печь я не стал: все равно сейчас кузню раскочегарю и здесь станет не просто тепло — жарко. Не успел я этим заняться, как от калитки раздался звонок.
Я даже не удивился, когда увидел Козырева. Мы обменялись приветствиями, после чего он обозначил цель визита:
— В Дугарске чего только не говорят про ваш автомобиль. Было бы интересно глянуть.
— Пожалуйста, Алексей Фомич, проходите.
В мастерской он обошел машину по кругу, уважительно цокая языком, после чего заявил:
— Ну надо же. Действительно, потрясающая вещь. Могу понять восхищение наших стражников. Этакого чуда и в столице не узришь, не то что в нашем Дугарске. А как у него с проходимостью?
— Не особо хорошо. На раскисшей дороге то и дело норовит застрять. Но такой автомобиль для бездорожья и не подходит, пусть двигатель и позволяет, но колеса уж больно узкие, большую мощность подавать нельзя. Говорят, в глубине зоны есть механизмусы с колесами пошире.
Каюсь, последнее я проговорил мечтательно, и Козырев расхохотался.
— Кто о чем, а Петр Аркадьевич о механизмусах.
Я отметил, что меня начали величать по отчеству. Внезапно, и наверняка не просто так — уверен, в ближайшее время прояснится, с чего вдруг я настолько прибавил в статусе в глазах Козырева.
— Кстати, стражники говорили, что, кроме Прохорова, в автомобиле было еще два пассажира.
— Нанял двух человек: камердинера для себя и учителя для Григория.
— И они не побоялись сюда ехать?
— Об условиях я честно предупредил. Пока их все устраивает.
— Обслуга, значит, — Козырев потер подбородок. — Продуманный вы человек, Петр Аркадьевич. Удивительно для вашего возраста.
Лесть была настолько неприкрытой, что на нее не купился бы и прошлый Петя.
— Два покушения подряд способствуют взрослению.
— И не поспоришь, Петр Аркадьевич. Василий Петрович приглашает вас на ужин. — Внезапно он извлек из внутреннего кармана конверт и протянул мне. — Хотели лакея отправить, да я вызвался сам — очень уж интересно было глянуть на ваш автомобиль.
В конверте оказалось официально оформленное приглашение, что тоже было странным, поскольку раньше обходились устным. Наверное, на такое тоже нужно было отвечать письменно, но я решил обойтись без этого.
— Я непременно буду, Алексей Фомич. И паука для княжны принесу.
— Доделали? Неужто? — удивился он. — Прекрасно. Но нужно будет как-то так подать, чтобы не обиделась младшая княжна.
— Она не в гимназии? — удивился я.
— Увы, нет. После случившегося решено было Гарашиху покинуть всем представителям семьи Куликовых, — пояснил Козырев. — Наталья Васильевна будет готовиться самостоятельно и сдавать экзамен. Признаться, она в весьма удрученных чувствах от этаких перспектив.
— Уверен, что Наталья Васильевна справится.
— Разумеется, справится. Барышня она разумная и упорная. Но там у нее остались подруги, а здесь со спокойной жизнью придется расстаться.
Мы еще немного поговорили о тяготах, выпавших на долю младшей княжны, и Козырев откланялся. А я решил делать подарок всему семейству Куликовых, добавив к паучихе еще и коробку конфет. По-хорошему требовался еще и букет для княгини, но в Дугарске ни одна цветочная лавка почему-то не работала, при этом доме ничего уже не цвело, а лазить по соседним мне нынче не по статусу. Да и не цветет уже ничего.
Только я вернулся в сарай, проводив Козырева, как прибежал Прохоров.
— Вот ведь, пожалел на свою голову, — пробурчал он. — Павел Валентиныч уже классную комнату оборудует.
— Валентинович, — педантично поправил я. — И это замечательно: значит, за тебя возьмется всерьез. Только представь: Валерону больше не к чему будет придраться.
— Лохматому-то? Завсегда найдет. Замучали они меня, право слово. Я сказал, что тебе в кузне помощь нужна, иначе не отпустили бы. Этот Валентинович — ну чистый клещ, да и второй не лучше. А на вид такие приличные стариканы.
— У них есть свои представления о том, что правильно, и они их придерживаются.
— Знал бы — стороной обошел бы того старьевщика, — пробурчал Прохоров.
— Точно обошел бы? — усмехнулся я.
— Да ну тя. Давай делом займемся. Лясы точить долгонько можно.
Прохоров протопал в саму кузню и активировал горн, который почти сразу набрал нужную температуру, а я принялся копаться в куче, точнее уже кучке, железа с механизмусов, выбирая то, что пойдет на полозья снегохода. Шаблон бы сначала сделать… Но пока действительно можно проковать две полосы, а уж формировать и ровнять потом. Этим мы и занялись, задержав даже начало обеда, о чем нам напомнил недовольный Валерон: