— Я исчезла. — Пройдя на кухню, открываю холодильник и начинаю выгружать все ингредиенты для жареного сыра. Сэмми входит за мной, прислонившись к дверному косяку.
— Почему? — спрашивает она, скрестив руки перед собой, как обеспокоенная мать.
— Я не знаю. — Вытащив четыре ломтика хлеба, кладу их на тарелку и достаю масло, намазывая его с обеих сторон, а затем кладу в середину немного сыра.
— С кем ты была? — спрашивает женщина тем же тоном, скептически глядя на меня.
— С Татум. Мы просто немного путешествовали. Я разозлилась на папу и не хотела возвращаться домой. Серьезно, Сэмми, я в порядке. — Нацепляю совершенно фальшивую улыбку для большего эффекта.
Сэмми отталкивается от дверного косяка, размахивая руками в воздухе.
— Estúpido jodido adolescente! (прим. с испан. Глупый гребаный подросток!)
Перевернув свои бутерброды, поднимаю брови, глядя на ее удаляющуюся спину.
— А? Ты ругаешься на меня, Сэм? — Дразнюсь, ухмыляясь, прекрасно зная, что она меня не видит. Она все еще бормочет что-то по-испански, когда входит Нейт, а за ним Бишоп. Отлично, аппетит эта парочка, без сомнения, испортят.
— Как дела? — Нейт притягивает меня к себе и нежно целует в голову. — О, вкуснятина. — Он тянется вниз и крадет сэндвич прямо со сковороды. Я шлепаю лопаточкой по его руке, на секунду медленнее, потому что парень уже отступает и набивает рот моим восхитительным творением углеводного рая.
— Пошел ты, Риверсайд. — Я оглядываюсь через плечо и саркастически улыбаюсь Бишопу. — Хочешь второй, так как мне все равно придется сделать еще. — Я снимаю бутерброд и кладу его на тарелку. Идя обратно к среднему островку, смотрю на Бишопа, когда замечаю, что он мне не отвечает. — Аллоооо? Ты хочешь или нет?
Он не отвечает, просто смотрит.
— Ты опять так смотришь. Я думала, мы уже прошли этот этап? — Поставив тарелку на стойку, я пододвигаю ее к нему. Не обращая внимания на странное поведение Бишопа, достаю еще пару ломтиков хлеба и повторяю процесс.
— Вопрос. — Бишоп прочищает горло.
Я смотрю на него, посасывая сыр с большого пальца.
— Да?
— Не делай этого, бл*дь.
— Что не делать? — Я улыбаюсь, прикрыв рот большим пальцем.
Его челюсть сжимается.
— Если ты не хочешь, чтобы тебя замарали прямо здесь, пока Нейт в соседней комнате, я бы больше этого не делал.
— Нужна угроза получше, чем эта. — Закатываю глаза, иду обратно к плите и кладу сэндвич на сковороду. — Какой у тебя был вопрос? — Я немного оборачиваюсь через плечо и смотрю на него.
Он берет жареный сыр и откусывает кусочек.
— Что ты знаешь о своей маме?
Я делаю паузу, шаркая по кухне в поисках бумажных полотенец.
— Ааа, она была моей мамой? — отвечаю с сарказмом. — Я знала о ней все, что только можно было знать — ну, то, чем она со мной делилась. А что?
Он качает головой.
— Сейчас это не имеет значения.
Закатив глаза, заканчиваю свою еду и перекладываю на новую тарелку. Подойдя к барному стулу, опускаюсь на него и берусь есть.
— Так зачем тогда спрашивать?
Бишоп пожимает плечами, и как раз в тот момент, когда я собираюсь задать другой вопрос, входит Нейт без верха и рубашкой, засунутой за пояс джинс.
— О чем мы тут разговариваем? — Он ухмыляется, опускаясь на табурет рядом с моим.
— Ну, знаешь, о всякой ерунде. — Я громко и часто откусываю от своего сэндвича. — О! — говорю Нейту, прикрывая рот, пока не проглочу еду. — Я забыла спросить. Ты слышал что-нибудь о Тилли?
Нейт оглядывает кухню.
— Нет? С тех пор, как мы были в хижине. — Нейт тоже ничего о ней не слышал? Что-то тут не чисто. Я имею в виду, было достаточно странно, что Ридж ничего о ней не слышал, но тот факт, что Нейт не припрятал ее где-нибудь, чтобы мог поиграть с ней, когда ему заблагорассудится, заставляет напрячь мозг.
— Это странно. — Я кладу свой сэндвич на тарелку.
— Почему? — Нейт и Бишоп спрашивают одновременно. Я лезу в карман и достаю свой телефон, набирая номер Риджа.
— Потому что Ридж тоже ничего о ней не слышал, и она не возвращалась домой из хижины.
— Это было два месяца назад, — бормочет Нейт, приподнимая брови.
— Именно.
— Я подвез ее к дому, и да, она так и не написала мне ответ, так что оставил ее, — добавляет Нейт, погрузившись в размышления.
Я набираю номер Риджа и подношу телефон к уху.
— Йоу!
— Ридж?
— Да, а это кто?
— Извини, — бормочу я, понимая, что так и не написала ему свой номер. — Это Мэдисон.
— О! — Он звучит удивленно. — Привет.
— Ты слышал что-нибудь от Тилли?
— Ты не слышала? — спрашивает он приглушенным тоном. Гудки машин и легкая болтовня затихают вдали.