Facebook подвергалась нападкам каждый раз, когда появлялось новое разоблачение деятельности России, и Шерил Сэндберг это надоело. Она хотела дать понять, что компания ничего не скрывает. Для этого ей нужно было показать, что она не боится перевернуть все камни. Она обратилась к команде, занимающейся экспертизой операций русских, со странной просьбой: Что было самым ужасным и шокирующим, что компания могла раскрыть о вмешательстве в работу платформы? По ее мнению, как только это станет известно, причем не иначе как от руки самой Facebook, компания сможет оставить скандал в прошлом. Исследователи посоветовали ей обратить внимание на "охват" - термин, заимствованный из рекламы, который подсчитывает общее число людей, хотя бы раз увидевших определенный контент. Этот показатель будет намного больше, чем, например, количество сообщений, которые сделали россияне, или количество людей, которые с ними общались. Компания обнародует статистику "охвата" на слушаниях в Конгрессе, посвященных манипуляциям в социальных сетях, в которых также примут участие представители YouTube и Twitter.
Накануне слушаний, осенью 2017 года, репортеры ознакомились с подготовленными показаниями юрисконсульта Facebook Колина Стретча и его коллег из Twitter и Google. Twitter признал, что обнаружил 131 000 российских твитов. Google сообщил, что было загружено "более 1 000" российских видео. Со своей стороны, Facebook назвал девятизначную цифру. Сравнение было не столько яблоком с апельсином, сколько яблоком со школьным автобусом. Как часть триллионов просмотров контента за время выборов 2016 года, это было ничтожно мало - ошибка округления, - но звучало, конечно, много:
"Только через Facebook российское влияние достигло 126 миллионов человек", - гласил заголовок New York Times.
-
На протяжении всех споров вокруг России и фейковых новостей Цукерберг сохранял невозмутимый вид, оставив наведение порядка своим помощникам. В компании говорят, что он внимательно следил за ходом работ, но у генерального директора были и другие дела, например, выполнение ежегодных личных задач, которые он публиковал на Facebook. Иногда эти задачи были связаны с проблемами самой Facebook: Когда Цукерберг столкнулся с вопросами о том, достаточно ли он взрослый, чтобы быть генеральным директором, он публично решил каждый день надевать галстук. Когда Facebook стремилась выйти на рынок Китая, он взялся за изучение мандаринского языка. Целью Цукерберга на 2017 год, выбранной им на фоне бурно обсуждаемых выборов, было посещение каждого штата. "Моя работа заключается в том, чтобы соединить мир и дать каждому возможность высказаться", - написал он. "В этом году я хочу лично услышать больше таких голосов".
Затем появилась компания Cambridge Analytica.
17 марта 2018 года на первых полосах газет New York Times и Guardian появились сенсационные заявления Кристофера Уайли, розовощекого бывшего сотрудника британской компании, занимающейся разработкой цифровых стратегий. Компания имела очевидные связи с семьей Мерсеров и миллиардерами-донорами Трампа, и Уайли заявил, что, по его мнению, фирма делала предложения русским.
На самом деле история оказалась более скучной, чем можно было предположить из ежедневного потока новостей того времени. Начиная с 2010 года, Facebook разрешил сторонним разработчикам получать доступ к данным из профилей пользователей Facebook, когда они использовали продукты разработчиков. Эта информация включала в себя не только активность самого пользователя, но и его друзей, включая посты, фолловеров и лайки. Когда в последующие годы стало известно об ужасной практике компании в области конфиденциальности данных, Facebook закрыл доступ к "открытому графу", но ранее полученные данные оказались не в ее руках. Cambridge Analytica приобрела именно такие данные и использовала их для создания "психографических профилей" - туманного термина, который подразумевает возможность глубокого, почти подсознательного психологического манипулирования с помощью "поведенческого микротаргетинга". Нет никаких признаков того, что кампания Трампа когда-либо использовала эту информацию, или что она была бы очень полезной, если бы использовала - данные, которыми располагала Cambridge Analytica, были частичными и двухлетней давности, что является пожизненным сроком для целей таргетинга рекламы.