Для людей, работающих над вопросами целостности платформы, речь стала разъяснением. Цукерберг, как они поняли, лично не поддерживает их работу. Когда-то он объявил себя единственным человеком, способным починить Facebook. Теперь он публично пришел к выводу, что она больше не нуждается в исправлении.
Артуро Бежар, второй раз работающий в Facebook и занимающий должность консультанта в Instagram, наблюдал за речью с некоторым беспокойством. "Мой опыт работы с ним, - сказал он о Цукерберге, - заключается в том, что он очень хорошо умеет работать с такими принципами, как свобода слова. Но у меня никогда не было ощущения, что он понимает, что то, с чем он действительно имеет дело и за что несет ответственность, - это люди".
"Это знаменательное событие для Марка и для близких ему людей", - продолжил он. "Есть ощущение, что если мы позволим людям говорить все, что угодно, то все будет хорошо". Когда-то Бежар и сам верил в это. Но теперь он понял, что Facebook несет ответственность за то, что люди делают на его платформе.
Студенты Джорджтауна уважительно захлопали, когда Цукерберг закончил. На Facebook, где за происходящим наблюдала гораздо большая аудитория, реакция была совершенно иной. Люди устраивали цифровой эквивалент овации, улюлюкая и крича о своей поддержке. Цукерберг - гений, гуманист и мировой лидер, заявляли пользователи в сотнях коротких и странно похожих друг на друга предложений, содержащих слова "спасибо", "люблю" или "поздравляю". Из сотен ответов пользователей лишь полдюжины были враждебными.
"Спасибо за создание лучшей социальной платформы на свете, люблю тебя ", - написал один из пользователей.
Были ли эти восторженные комментарии подделаны? Написаны армией иностранных ботов? Отцензурированы сотрудниками Цукерберга практически в режиме реального времени? Отдел коммуникаций Facebook отрицает, что что-то не так, но инструмент веб-скреппинга показал, что настроения, отображаемые на экране, не являются репрезентативными для 45 000 пользователей, оставивших комментарии.
Более внимательный взгляд на горстку негативных комментариев, которые пользователи Facebook все же увидели, позволил понять, что происходит на самом деле. Единственная гадость была выражена в виде сарказма: люди "благодарили" Цукерберга за то, что он разрушил страну и подавил их речь.
Команда Facebook по связям с общественностью отказалась объяснить, что именно она сделала, сказав лишь, что компания старается отдавать предпочтение "качественным" ответам. Но, похоже, было ясно, что происходит. Facebook развернул систему фильтрации комментариев, чтобы предотвратить оскорбления публичных фигур, таких как Цукерберг, во время прямых трансляций, похоронив не только бранные слова и жалобы, но и содержательные дискуссии любого рода. Система была настроена на подхалимаж, причем не лучшим образом.
Иронию в жесткой цензуре комментариев к речи о свободе слова нетрудно было не заметить. Но в контексте других обвинений в адрес Facebook - компании, которую обвиняли в подрыве выборов, промывании мозгов пользователей и разжигании геноцида, - это вряд ли могло послужить основанием для публикации на первой полосе. Поэтому неудивительно, что редакторы Wall Street Journal не ухватились за возможность проверить, не глушила ли компания голоса, критикующие "Марка Сакерберга".
Это не мешало мне пытаться. Правда заключалась в том, что мои предложения о подаче материалов проваливались с некоторой регулярностью. Я уже восемь месяцев занимался, пожалуй, одним из самых значимых направлений в технологической журналистике и начал подумывать, не пора ли перейти от освещения Facebook.
Мои коллеги в Сан-Франциско рассказывали о компаниях, возглавляемых людьми, которые объявляли о фиктивных выкупах по 420 долларов за акцию (Элон Маск из Tesla) или запускали бутылки текилы через стеклянные двери, чтобы расслабиться (Адам Нейман из WeWork). Напротив, папарацци поймали Марка Цукерберга, катающегося на электрической доске для серфинга, когда на него было нанесено слишком много солнцезащитного крема. Другие основные материалы Wall Street Journal были столь же безнадежны, когда дело касалось Facebook. Компания была уже слишком велика, чтобы рассматривать крупные приобретения, возраст Цукерберга исключал рассказы о борьбе за преемника, а совет директоров был податлив. После нескольких охот за дикими гусями я понял, что слухи о скором уходе Сэндберг разлетаются с такой же предсказуемостью, как глиняные голуби на стрельбище. Лишенный драматизма руководства, я мог бы выуживать истории из финансовых отчетов Facebook, но бизнес был на редкость прибыльным и стабильным, принося сотни миллионов долларов в день, по одному клику за раз.