Я покачал головой. — А что, если я его одолею? Будут ли меня судить?
— Будут.
— Но она у него! Я люблю ее.
— Ну… Это поворот сюжета… Она не твоя жена, Джанлука; ты официально не объявил ее своей. Для семьи она не более чем свободный гражданский, который слишком много знает о нас. Бенни не будут судить слишком строго за его поспешность.
— Она не ничто; для меня она все. Ты вообще знаешь, что такое любовь?
Он скривил губы в отвращении. — Боже, нет! Я каждый день благодарю Бога за то, что он защитил меня от такого проклятия.
— Может, тебе стоит поблагодарить свое бессердечие.
Маттео задумался. — Да, и это тоже.
Я не прочь был умолять его, не за нее. — Помоги мне, и я поднимусь, снова займу свое место и буду хорошим маленьким капо.
Маттео посмотрел на меня с садистской улыбкой. — Боюсь, на этот раз этого будет недостаточно.
Я понял скрытый посыл. Он хотел торговаться. — Чего ты хочешь?
— Я хочу одолжения.
Я кивнул, каждая потерянная минута была риском для ее жизни. — Я дам тебе все, что угодно. Помоги мне спасти ее.
— Все, что угодно? — проблеск в его глазах выбил меня из колеи. — Не давай обещаний, которые не сможешь выполнить.
— Если только это не Кэсси или наши будущие дети — все, что угодно.
Маттео издал звук отвращения. — Дети? Господи, нет! Кто бы сознательно хотел этих паразитов? Боже, сохрани свое потомство, — он фальшиво содрогнулся от этой мысли. — Нет, однажды я попрошу тебя о чем-нибудь, и тебе придется сказать «да», неважно, что это будет, и ты сейчас выступаешь. С этого момента ты снова капо.
— Хорошо, да, как хочешь.
— Договорились.
— Клянусь своей жизнью, своим именем и своей жизнью, — он встал, кивнув.
— Пошли.
Когда мы добрались до отеля, Серхио был в моем номере, его лицо опухло и кровоточило.
— Как? — рявкнул я на него, не обращая внимания на то, что он был полумертв.
— Я не ожидал, что Савио… — прохрипел он, прежде чем прислониться к стене, держась за голову. — По-моему, у меня сотрясение мозга.
— Тебе повезет, если это все, что у тебя есть, — я оглядел комнату и остановился у бара у кухни. — Мы поговорим, когда я верну ее.
Я повернулся к Маттео, показывая ему ожерелье, которое купил Кэсси, и записку, в которой просто говорилось: «Уйди и верни ее».
— Я убью его, — объявил я.
Маттео покачал головой. — Нет, ты этого не сделаешь; не делай из него мученика. Не начинай войну в семье. С ним разберутся.
В этот момент Дом пришел с Энцо.
— Л-л-лука, это не м-м-мы, — сказал он, оглядываясь по сторонам широко раскрытыми глазами, его большие очки ненадежно сидели на его тонком носу.
В любой другой день я бы проявил к нему терпение, мило. Энцо был хорошим ребенком, и ему досталось от собственного отца и брата.
— Энцо, я знаю это, но теперь тебе нужно выбрать сторону. Где они?
Он неуверенно огляделся, бросив обеспокоенный взгляд на Маттео. Он что-то знал, но он также чувствовал себя виноватым. Он знал, что, что бы это ни кончилось добром.
— Посмотри на меня! — рявкнул я.
Энцо повернулся ко мне, пораженный моим тоном.
— Забудь о Маттео, он сейчас не может тебе помочь. Я худший кошмар в этой комнате. Теперь выбирай и выбирай правильно. Либо ты встаешь на сторону отца и брата, которые всегда кайфуют от того, чтобы унижать тебя, либо ты встаешь на сторону своего капо, — я указал на себя. — И его консильера, — я указал на Дома, который посмотрел на меня с явным удивлением.
Конечно, он был моим консильери; не было человека в мире, которому я доверял бы больше, чем ему.
— Ух ты… — Маттео закатил глаза. — Это еще один поворот сюжета, которого я никогда не ожидал. Ты такой непредсказуемый. Настоящий человек-загадка.
— Я-я с т-тобой, Л-л-лука. Всегда.
Я резко кивнул ему. Если бы он сейчас не заговорил, клянусь Богом, я бы тоже его прикончил.
— У моего о-отца есть с-секретный склад в д-д-доках.
— Адрес? — потребовал Дом.
Энцо достал из внутреннего кармана маленький блокнот и протянул его Дому.
— П-первая страница.
Дом открыл блокнот и посмотрел на меня. — Кажется, это правда, — он мотнул головой в сторону Энцо. — Ты тоже идешь.
К тому времени, как мы добрались до склада, я чувствовал себя хищником в клетке, беспокойным и голодным, готовым наброситься и убить.
Как только машина остановилась, я выскочил из машины и бросился к двери, готовый ворваться во весь опор.
Я как раз добежал до задней двери, когда кто-то схватил меня за руку, чтобы остановить.