— Прямо, повернешь потом направо, еще прямо. Там одна дверь на весь коридор.
— Спа…
Хочу поблагодарить, но мальчишка перебивает:
— Ничему там не удивляйся, окей?
Коротко киваю и иду по указанному пути. Опять достаю зажигалку, но не чиркаю ею, ведь в этой части коридора коробочек сигнализаций еще больше. Арис не идет за мной, он садится на полу в холле и достает из кармана телефон и наушники. Я заворачиваю за угол, теряя из вида оставшуюся часть коридора, и подхожу к двери. Оттуда слышны смешки, девичий голос и стоны.
Глубоко вдыхаю и открываю дверь, на которой даже нет таблички. Захожу. Туалет. Вижу это сквозь сигаретный дым, затянувший тут всё пространство. Ну это уж слишком.
Целенаправленно направляюсь к окну, не замечая никого вокруг. Сажусь на подоконник, открываю форточку, достаю сигарету и прикуриваю. И только потом осматриваюсь.
Стон доносится от парня с карими, даже цвета темного меда, глазами. Его растрепанные волосы частично падают ему на глаза. Губы кареглазого томно приоткрыты. Под кайфом. Расширенные зрачки, блаженное выражение лица.
— Он частенько такой, привыкай.
Поворачиваюсь на голос. Девушка. Симпатичная. Большие голубые глаза, почти как у Ариса. Вот только если во взгляде парнишки чистота и невинность, то в глазах девушки черти выплясывают победный танец. Черные волосы волнами спадают на плечи и грудь. Растянутая синяя майка с Микки Маусом, обнажающая частично грудь, закатанные черные штаны. Одета, как оборвашка, но на шее золотая цепочка, а на пальцах кольца.
Она стопроцентно не бедная. Бедных сюда просто не отправляют. Потому что они здесь не выживают.
— Он твой сосед по комнате. Его зовут Томас.
Девушка кивает в сторону парня под кайфом. Тот медленно сползает по стенке, смотря в потолок.
Дверь в туалет с грохотом открывается. Врывается вполне высокий и крепко сложенный азиат. На голове идеальная укладка. И не лень же кому-то. Азиат подходит к Томасу, дергает его за волосы с такой силой, что парень тут же встает на ноги, хотя те его не слушаются.
— Опять трахался с кем-то из двенадцатого?
Понимаю, что он говорит про класс. Самый старший класс-двенадцатый. Там учится всего пара человек. Как вариант, сам азиат оттуда. И этот самый азиат кладет руку на горло парня, чуть сжимая. Но вместо мольбы о помощи или же попыток какого-то сопротивления, я слышу лишь стон. Томный, будто подобное отношение для парня было сродни наркотику. Хватка на горле усиливается, кареглазый бледнеет. Я выкидываю сигарету в окно, собираясь помочь ему. Останавливает меня рука девушки.
— Не надо. Минхо если не убьет тебя, то сильно покалечит.
Рядом стоящий с ней парень с кошмарно большим носом подходит к азиату, кладя ему руку на плечо.
— Ни с кем он не трахался. Просто выдался тяжелый день, звонили насчет его матери. Вот и опять накачался. Отпусти. Потом поизмываешься.
Минхо убирает руку от горла, которое Томас тут же начинает тереть. Но это действие происходит недолго. Следующее шокирует только меня. Ни парень с большим носом, ни девушка не удивлены. Что нельзя сказать про меня. Азиат впивается в губы Томаса, сминая их в жестоком поцелуе. Одна рука Минхо всё так же держит брюнета за волосы, а вторая стискивает его запястья. Азиат кусает парня, сжимает темные прядки в кулак, будто пытаясь вырвать. Я пытаюсь не показывать шока и некого отвращения. Я толерантен. Но я не переношу насилие. Особенно сексуальное. Вот только не особо это было похоже на насилие. Томас не сопротивляется, тихо постанывает. Но в один момент он открывает глаза. И смотрит на меня взглядом, в котором отчетливо читается:
«Спаси меня».
Я не выдерживаю, спрыгиваю с подоконника и вылетаю из туалета как ошпаренный. Бегу по коридору, мимо холла, хочу пройти на лестницу, но меня останавливает холодная рука.
— Ньют, извини, что не предупредил.
Мотаю головой, отгоняя стоящее перед глазами жалобное выражение лица.
— Ерунда. Всего лишь обдолбанный парень и странная компания.
— Там была девушка?
Арис смотрит на меня своими голубыми глазами. Есть нечто похожее у них с той девчонкой.
— Она твоя сестра.
Утверждение, не вопрос. Легко догадаться.
— Ага. Её зовут Тереза. Вот только она не такая добрая, как та, в честь кого названа.
Усмехаюсь.
— Здесь вряд ли есть добрые, так что не удивил.
Арис обнимает себя руками. Смотрит в окно, потом на стены. Но не на меня.
— Есть. Самый добрый здесь он. Тот парень. Томас. Тебе повезло, что он твой сосед, а не… — Арис прикрывает глаза. — А не Галли.
Этим же вечером я убеждаюсь, насколько мне «повезло» с соседом, который сидит в ванной и блюет, пока самодовольный до ужаса азиат выходит из его комнаты, на ходу застегивая штаны. Я сижу на кухне и игнорирую происходящее вокруг. Помешиваю свой кофе, но не пью. Меня не смущает блюющий за дверью ванной Томас, меня не смущает скорее раздетый, чем одетый Минхо. Меня выворачивает от запаха, доносящегося из комнаты. Это запах насилия и страха. Поэтому я и заварил кофе, чтобы вдохнуть чего-то более приятного. Не помогает. Выливаю напиток в раковину и подхожу к ванной. Стучусь.
— Что?
Охрипший голос. Ну, конечно, так стонать на протяжении часа.
— Тебе помочь чем?
Пытаюсь быть вежливым и добрым. Хотя таковым быть совершенно не хочется.
— Только если принесешь мне пистолет или веревку.
Томас усмехается. Я понимаю это даже сквозь дверь. Потом включается вода. Я ухожу в свою комнату и ложусь на кровать. В соседней комнате орет музыка. Скрипит кровать. Затыкаю уши руками, пытаясь сосредоточиться на чем угодно, но в голову лезут лишь грустные голубые глаза и молящие о помощи карие.
Почему каждый из них сломлен?
========== Часть 3 ==========
Ни трели будильника, ни звонка телефона, ни шума машин за окном. Лишь чей-то тихий голос, говорящий: «Просыпайся, иначе мы опоздаем». Не обращаю внимания на этот голос, поворачиваюсь на бок, но кто-то назойливо продолжает: «Ну вставай. Нам надо идти. Вставай».
Открываю глаза и тут же дергаюсь к стене. Разве ожидаешь, когда просыпаешься, что перед тобой будет чье-то лицо?
— Прости, не хотел пугать.
Парень сидит перед моей кроватью на коленях и лицо его слишком близко к моему. От его дыхания веет мятной пастой и апельсиновым мармеладом. Карие глаза смотрят как-то замученно, но по-доброму. Его зовут… Томас.
— И тебе доброе утро, — хмуро киваю, вытирая со щеки слюни. Глупая привычка спать с открытым ртом.
— Нам на занятия надо через полчаса. Я хотел тебя раньше разбудить, но… эм… не мог, — Томас отворачивается к окну, и я замечаю на его шее яркий засос. Почему-то невольно становится жалко этого парня. Вспоминаю вчерашнее. Обдолбанный, беззащитный, готовый прогибаться под тем азиатом, Минхо. Может, он сам хочет всего этого. Нечего жалеть его.
Встряхиваю головой и встаю. Томас продолжает сидеть у моей кровати.
— Может выйдешь? — говорю чуть грубее, чем рассчитывал.
Парень встает, опираясь на кровать. Только сейчас замечаю, что он одного со мной роста и довольно крепко сложен. Из-под черной футболки с V-образным вырезом видны сильные руки, а зауженные джинсы обтягивают ноги. Так почему, раз он не хлюпик, он не может отбиться от Минхо? Ведь ему не нравится всё происходящее. Томас идет к двери на кухню, и я невольно замечаю, что он хромает.
Вот черт! Мне его жалко. Ненавижу жалость. Нечего ему сочувствовать. Но…
Подхожу к неразобранному со вчерашнего дня чемодану и открываю его. Вещи в нем перемешаны, поэтому отыскать хоть что-то нормальное — это задача не из легких. Спустя минут десять раскопок, иначе сие действие не назовешь, я вытаскиваю из глубин чемодана джинсы-скинни и черную кофту с длинным рукавом и без принта. Вполне сойдет для первого дня в этом колледже-дурдоме. Не думаю, что здесь есть форма или какой-то определенный стиль одежды. Об этом месте, стоит сказать, я вообще мало что знаю. Меня должен был посвятить в курс дела мой сосед, но вчерашний день явно не был днем знакомств и разговоров. Вполне можно расспросить сейчас, но сначала надо хотя бы почистить зубы.