Единственное, что притягивало клиентов в эту дыру, так это красота звучавшей музыки. Некогда здесь была церквушка — здание старинное, многовековое, с толстенными стенами, псковские мастера возвели его в полном соответствии со всеми законами акустики. И колонки, размещенные по углам, давали такой неожиданный эффект, какого не встретишь даже в самых современных концертных залах.
В винном баре Захар оказался со своим другом совершенно случайно, чтобы купить по пачке сигарет. Но хиты двадцатипятилетней давности сначала заставили их помедлить, а потом и вовсе усадили за стол.
Рядом, у стойки, стояли две девушки и через соломинки потягивали апельсиновый сок. Высокие, длинноногие, с утонченными узкими лицами, они как будто бы шагнули в бар прямо с парижского подиума. Даже бармен, стареющий ловелас с рыжими усами, взирал на красоток обалдело и как-то пришибленно. Нечто подобное испытывает рыбак, решивший скоротать времечко с удочкой в руках у тихой речной заводи. Одно дело, когда рассчитываешь на парочку ленивых пескарей, сдуру клюнувших на отдавшего концы червя, и совсем другое, когда неожиданно вытягиваешь на сушу сома в полтора пуда весом. Девушки старались не замечать выразительных взглядов, и, судя по оживленной беседе, которую они вели, это им удавалось.
Приятель Захара, маленький и толстый чудак, больше Из любви к куражу, чем из желания прикоснуться к чему-то возвышенному, предложил пригласить девушек на медленный танец. Взгляд, брошенный дамами в их сторону больше напоминал пощечину. Так могли смотреть только породистые суки, выросшие в барских хоромах и привыкшие писать на персидские ковры. Но, к удивлению обоих парней, девушки дали согласие на танец. Скорее всего здесь сыграла свою роль хмельная мелодия прошлых лет.
И лишь потом Захар сумел убедиться, что Инна далека от той заносчивой девушки, какой она представлялась в баре. Захар же в свою очередь не мог позабыть надменного взгляда и неделю тиранил Инну показным невниманием.
Несмотря на внешнее великолепие, Инна выглядела вполне земной: любила подолгу стоять в темных подъездах и задыхалась от жарких поцелуев и, что самое интересное, считала свое лицо далеким от идеала. Она искренне расстраивалась, рассматривая свои руки, и всерьез полагала, что они непомерно длинные. Про ноги она говорила то же самое, но здесь, вероятно, таилось обыкновенное девичье кокетство.
Захар сделал слабую попытку затащить Инну в посте в первый же день знакомства и, получив вежливый ответ отступил, но лишь для того, чтобы дать плоду дозреть вот тогда он сам свалится в подставленные ладони.
Все это время он считал, что его спутница не знает недостатка в ухажерах, а он всего лишь один из тех, кто замыкает их длинную череду. Но сейчас, услышав ее сокровенное признание, он совершенно не представлял, как ему следует реагировать на подобное откровение.
Музыка воскресила утраченное настроение, и Захар не без восторга подумал о том, что кроме престижной иномарки кузен оставил ему в пользование еще и двухкомнатную квартиру в Черемушках, где всегда можно очень мило провести остаток ночи с понравившейся красоткой.
Захар свернул с шоссе и устремился по узкой улице. По обочинам стояли машины, тесно, как лошади в загоне. К одной из них Захар подъехал совсем близко, и та протестующе запаниковала, отбрасывая красное мерцание в окружающее пространство.
— Далеко еще? — глухо поинтересовалась Инна и зябко поежилась.
— Уже приехали, — вырулил он в полутемный двор.
Распахнул дверцу и выпрыгнул из салона. Следом робко вышла Инна.
Полумрак сделал девушку еще более загадочной. Захар невольно задержал на ней взгляд. Хороша! Набрось ей на плечи мешок, она выглядела бы также изящно.
Лампы у подъезда светили тускло, но в ночи они казались пожарищами.
Неровный свет падал на лицо девушки.
Захар поставил машину на сигнализацию, и она, моргнув фарами, затаилась в тени.
— Сюда, — потянул он девушку в подъезд.
— Какой этаж? — Инну выдало дыхание, оно было чуть сбившимся. Такое впечатление, что она вошла в холодный омут.
— Третий… Уже пришли. Ну где он у меня? — рылся в карманах Захар.
Полы куртки колыхнулись, и из-под мышки невинно высунулась кобура пистолета. От Захара не укрылся сдержанный восторг в женских глазах, где без труда читалось: а вы очаровательны, господин бандит!
Ключи наконец отыскались, как это часто бывает, они лежали в самом последнем кармане.
— Проходи, — легонько подтолкнул он ладонью девушку, приглашая войти.
Как бы невзначай задержался у входа, разглядывая девушку со спины. В груди приятно ворохнулось: и все это мое!
Негромко захлопнулась дверь, и помещение погрузилось в абсолютную темень.
— Ой!.. Мне страшно, — тонко проговорила Инна где-то рядом.
— Где тут у него свет? — раздосадованно шарил Захар по шероховатой стене обеими руками. — Черт бы его побрал! — Неожиданно он почувствовал прикосновение, очень быстрое и одновременно легкое, как дуновение ветра.
Похоже, что испуг девушки не был наигранным. — Ага, нашел, — обрадованно произнес он и потянул за тонкий шнур. Негромким щелчком сработал выключатель, и комната обрела реальность. — У всех людей, как и положено, выключатель находится у самой двери, а он его залепил куда-то на середину коридора.
— Это бра, для подсветки, — неожиданно улыбнулась Инна. — А выключатель — вот он, около двери.
— Да где тут разглядишь в потемках, — махнул рукой Захар.
Коридор был обставлен со вкусом, хоть и не богато:
Ковер с высоким ворсом, весьма недурная прихожая под орех, в тон обои.
Единственное, что казалось не к месту, так это огромная белая маска с оскаленной пастью. Такое впечатление, что ее скопировали с бога войны.
Следом за Захаром в комнату прошла Инна, почему-то на цыпочках, как будто опасалась разбудить спящего.
— Здесь никого нет, — громко напомнил Захар. — Где у него тут холодильник?
— Наверное, на кухне, — подсказала Инна, чуть пожав плечами.
Захар прошел на кухню, маленькую, но очень уютную с крохотным столиком у самого окна. В углу белым исполином возвышался холодильник.
— Да у него здесь шампанское! — восторженно произнес он, распахивая дверцу. — Французское! Буженина тоже имеется. Очень кстати.
— А ваш брат не будет обижаться, если мы его выпьем? — робко поинтересовалась девушка.
— Обижаться? — воскликнул Захар. — Ты совсем не знаешь моего кузена, — победно, словно самым дорогим трофеем, размахивал он бутылкой. — Он будет просто счастлив оттого, что его братан выпил шампанского с любимой девушкой.
Так… где тут у него фужеры, — открыл шкаф Захар. — Возьмем высокие… вот эти. Самое то! Нравятся?
— Красивые, — покорно согласилась Инна, вновь поежившись, словно в комнате стояла промозглая сырость.
— Нарежь пока буженинку. К шампанскому мясцо как раз будет! Инна достала из шкафа плоское блюдо и тонкими ломтиками порезала мясо.
— А ты мастерица, — похвалил Захар, открывая шампанское. Раздался негромкий хлопок, и пенящаяся жидкость залила белую скатерть. — Не рассчитал.
Но ничего, нам хватит, — уверил он, разливая шампанское в бокалы.
— За что пьем? — подняла Инна фужер за тонкую хрустальную ножку, в глазах ее мелькнуло кокетство. Она сидела прямо, лишь слегка наклонив голову.
— За тебя. Но только чтобы до дна, — предупредил Захар. — Да посмелее же ты, не яд ведь! — настаивал он.
Девушка пила шампанское мелкими глотками, чуть приоткрыв тоненькие губки, и, отпив половину, изящным движением поставила бокал.