– Обманом. Кого заманил в ловушку, кого застал врасплох. Главное было уничтожить угрозу. Методы меня не особо интересовали, а им, значит, удалось спастись.
Некоторое время Владыка сидел молча, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику, а потом встрепенулся:
– Кстати, место моего первого советника вновь вакантно. Хочешь его занять?
– Нет уж, – меня просто передернуло от мысли, что я взвалю на себя такую кучу… дерьма. – У тебя и так хватает желающих на это место, вот из них и выбирай следующего смертничка. А мне и так хорошо.
– Жаль, ты один из немногих, о ком я точно могу сказать «предан Владыке».
– А остальные что же?
– Те, кто предан – отказываются, не желая марать руки политикой. А кто сам просится… за этими глаз да глаз нужен. Ни минуты покоя на старости лет, – притворно вздохнув, Владыка начал, покряхтывая, подниматься, а я только покачал укоризненно головой. Отцу до старости было, как мне до луны. Пешком. Со связанными ногами.
– Найди кого-нибудь молодого и энергичного, только озаботься тем, чтобы он был предан только тебе.
– Предлагаешь взять в заложники кого-то из его близких?
– Нет. Это скорее озлобит и заставит искать помощи на стороне. Лучше всего окажи какую-нибудь услугу. То, что может сделать только Владыка.
– Помиловать? У нас как раз пара казней намечается.
– Скорее, отсрочь приговор до тех пор, пока демон будет верен тебе.
– Ха, вполне разумно. Осталось только подобрать кандидатуру, но этим я займусь завтра. А у тебя, сын, какие планы?
– Собираюсь порыться в библиотеке. Вернее, в ее закрытом секторе.
– Вот как? – брови Владыки насмешливо приподнялись. – И кто тебе даст разрешение?
– Ты и дашь. Я буду искать сведения о том, куда могли исчезнуть мимикриты.
Владыка спустился со ступеней, отделяющих трон от зала, и остановился рядом со мной.
– Неужели этот мальчишка так важен для тебя? Чем?
– Сам не понимаю. Но я не прекращу поиски, пока не найду его.
Я действительно не очень понимал, зачем мне это. Не наигрался, или было в моем желании найти Дано что-то другое?
– А если он мертв?
– Тогда, пока не отыщу тело и убийц.
– Что ж, будет тебе разрешение. Иди. Завтра утром охранные чары будут настроены на тебя.
– Благодарю, Владыка.
С этими словами я и ушел. Мне надо было отдохнуть и подкрепиться, прежде чем браться за титанический труд по перелопачиванию древних манускриптов, большая часть которых в нашем мире была еще до моего рождения запрещена не то что к изучению, даже к прочтению.
========== Глава 7 ==========
Дано.
– Ну, вот, экзамен сдан на отлично, теперь ты готов к самостоятельной жизни, – Кирик одобрительно покивал, глядя на то, как я с трудом перевожу дыхание над лежащими на земле учителями. Он и сам лежал у моих ног, одобрительно улыбаясь, хотя из его носа текла кровь от магического отката.
Убрав боевой шест в карман подпространства, я поклонился учителям, благодаря за науку. Кирик и Марх покивали мне в свою очередь, поднимаясь, а остальные пока были без сознания, так что нам пришлось потратить некоторое время на то, чтобы привести их в себя.
Сто тридцать лет я провел в месте, которое мимикриты называют изнанкой мира и своей прародиной. Сто тридцать лет я не видел закатов и восходов, потому что этот мир – вечное царство тумана. Здесь не существует смены времен года. Здесь всегда одна и та же температура. Здесь нет ничего, пока разум мимикрита не захочет это создать. Туман – это по сути сырая магическая сила, из которой мы способны лепить то, что захотим. Если захотим, конечно. В этом мире мимикриты всесильны и всемогущи, но даже такое существование надоедает, когда не несет в себе даже крошечного разнообразия.
Время в замке, где мы жили, отмерялось огромными песочными часами, прикрепленными над входом в главную башню. Как только час истекал, часы переворачивались с тихим мелодичным звоном. Поначалу мне было очень трудно определить, сколько часов, дней и месяцев я нахожусь в тумане. Я потерялся в днях и пространстве, но постепенно чувство времени само пришло ко мне, позволяя ориентироваться без подсказок учителей. Не скажу, что это было легко, но когда за малейшее опоздание тебя настигает молния, пусть и не сильная, – тут уж или учишься, или превращаешься в медленно поджаренный кусок мяса. Хотя нет, поджариться живьем мне не грозило, как оказалось, мое тело способно восстанавливать и не такие повреждения, но все равно, вонзившаяся в зад молния – удовольствие сомнительное.
Вместе со мной в замке жили пятеро: Кирик, Ортим, Марх и Траппи предпочитали появляться в образе низших демонов, а Дардж – высшего демона, но это не значило, что в следующую минуту я не увижу их в каком-нибудь другом теле. Так они учили меня распознавать своих и чужих. Собственного тела у демонов-мимикритов не было. При желании мимикрит мог рассыпаться туманом, растечься водой или застыть камнем, не говоря уже о том, что способен скопировать практически любое существо, в том числе и его ауру. Мир наш – туман, и мы сами были этим туманом.
В основном меня обучал Кирик, взяв на себя обязанность старшего наставника. Магия мне давалась тяжело, а его уроки были достаточно жестки, я бы даже сказал – жестоки, так что поначалу меня уносили с них сразу в лечебное крыло, где всем распоряжался Траппи. Постепенно я научился противостоять напору его магии, а лет через пятьдесят начал нападать в ответ.
Траппи меня научил лечить как себя, так и других. Обороты лучше всего получались у Ортима, причем он мог воплотиться не только в привычное мне живое существо, но и в дерево или камень. Мне до такого мастерства было еще очень далеко. За все время пребывания в мире мимикритов я смог освоить только базовые формы высших и низших демонов, но Ортим утверждал, что это приходит с годами и долгими тренировками, так что у меня все впереди.
Марх оказался непревзойденным магом разума. Ему любые преграды и барьеры были нипочем. Именно он предупредил всех о том, что у старшего наследника появился я – мимикрит-полукровка, а также о том, что они раскрыты. Поэтому всем и удалось вовремя ускользнуть из земель высших демонов.
Дардж был воином. Магией он тоже обладал, как же без этого, но все же основным своим «оружием» считал оружие. Он научил меня драться в любой ипостаси, любыми клинками и даже тем, чем драться в принципе было бы сложно. Научил распознавать слабые места на теле противника и бить туда, не жалея.
За сто тридцать лет из глуповатого мальчишки-послушника сделали воина и мага, способного постоять за себя и за других. Если, конечно, такая необходимость возникнет. Нет, я не превратился в хладнокровного убийцу, но и от того наивного парня, поверившего демону, ничего не осталось. Даже воспоминания о нем постепенно тускнели. Вся моя предыдущая жизнь казалась каким-то странным сном, далеким-далеким. Только сам демон иногда появлялся в моих сновидениях, но чем дальше – тем реже.
В этом мире я познал и плотскую любовь. Дардж и Траппи были парой, остальные же демоны были совершенно свободны в своем выборе. Примерно через десять лет, тайком насмотревшись на то, как развлекаются мимикриты друг с другом, и помучавшись «мокрыми» снами, я решился попробовать, каково это – спать с мужчиной. Не скажу, что испытывал от этого неземное блаженство. Да, временами приятно, но это почти все, что я мог бы сказать. Я просто использовал секс как способ сбросить напряжение, как и все остальные мимикриты, и временами дико завидовал Дарджу и Траппи, когда видел, какие взгляды они бросали друг на друга, как ласково касался своего партнера и супруга безжалостный воин, способный убить одним прикосновением. Ничего даже близко похожего на это я не испытывал. Временами мне казалось, что я вообще не способен понять, что такое любовь. От этого становилось так тоскливо, что хоть вой, но Кирик умел быстро прогнать любую хандру, выгнав на поле и заставив часа четыре провести под непрерывным обстрелом магии. Во время таких занятий я не то что о любви забывал, мне трудно было вспомнить собственное имя. Пару раз я даже спать укладывался прямо там, на поле, потому что сил перебраться в комнату не было. Не знаю, переросло бы чувство благодарности к Рогору в любовь, если бы я остался тогда с ним. Может быть. Тогда я был наивным мальчишкой, взирающим на мир, которого никогда не знал, глазами, полными восторга. А вот демон меня никогда не полюбил бы. Сейчас я прекрасно понимаю, что стал бы для него очередной игрушкой, очередным человеком в его цветнике. А потом… кто знает, чем бы все это закончилось. Пусть уж так. Так лучше. Всем.