– Я не вызывал. Он был заточен в подвалах, я освободил его, чтобы он разрушил стену, иначе нам было не сбежать, ведь тебя же на рассвете ожидало наказание, а может быть, и смерть.
– Для меня? Ты сделал это для меня? Зачем?! Меня защитить должен был наш Бог, а не богомерзкое отродье! Тебе мало было того, что твоя душа с рождения проклята? Ты хочешь обрушить проклятье и на мою душу?!
– Самил, нет. Ты все не так понял, – я попытался подойти к нему, но мой друг с ужасом отшатнулся от меня.
– Не прикасайся ко мне! Изыди прочь, пособник нечистого! Прочь! Прочь!!!
Самил в панике бросился бежать от меня, а я застыл на верхних ступеньках лестницы, не в силах поверить, что мой друг не понял моего желания спасти его. Не понял и не принял. Наверное, монахи были правы, я проклят самим своим появлением на свет, иначе от меня не отказалась бы родная мать, бросив под стенами монастыря на чужих людей.
Я развернулся и, ничего не видя, пошел прочь. Кто-то толкнул меня, пробегая мимо, я споткнулся обо что-то, но это не остановило меня. Я просто шел, ни на что не обращая внимания. Оказывается, терять друга – это больно, тем более вот так вот… нелепо. Хотя терять друга, наверное, больно при любых обстоятельствах.
Даже не заметив, как оказался за стенами монастыря, я очнулся только в лесу, споткнувшись и растянувшись на тропе, по которой шагал. Сев прямо там, на дороге, я огляделся и задумался над тем, что мне дальше делать? Я совершенно ничего не знал о жизни за стенами монастыря. Было бы глупо надеяться на то, что информация, почерпнутая из монастырских книг, до сих пор актуальна, но ничего другого я не знал, да и вещей с собой у меня никаких не было.
– Назад все равно дороги нет, так что придется идти вперед, а там… будь что будет.
========== Глава 2 ==========
Ррогокринторис Тилирродиносистор Гартиртонсиэйр.
Что может быть приятнее, чем вернуться домой и отомстить тем, кто повинен в моем долгом отсутствии? Только чувство их крови на моих губах, звук предсмертного хрипа, коснувшийся моих ушей, и вид истерзанных тел, услаждающих мой взор. Конечно, отец будет недоволен, ведь я лишил его первого советника и парочки его прихлебателей, но я в своем праве, а нового советника всегда можно найти. Желающие приблизиться к кормушке при троне найдутся, только свистни, а двадцать три года, проведенные в заточении, требовали отмщения, как ни крути. Они еще легко отделались. Я вполне мог не убивать сразу, а дать помучаться месяц. Или два. Нет, лучше пару десятков лет. Так что пусть скажут спасибо. С того света, естественно.
Отбрасываю от себя тело последнего демона с разодранным горлом, обвожу взглядом зал с десятком истерзанных туш и… отправляюсь мыться. Двадцать три года ванну не принимал, да и не спал нормально, и не ел, но это потом. Сначала в купальни.
М-м-м, блаженство! Потягиваюсь в бассейне с горячей водой, приятно пощипывающей кожу. Чуть расправляю крылья, чувствуя, как жар обволакивает мое тело, добираясь до каждой косточки и жилки. Пр-р-риятно.
Шаги отца я узнаю где угодно, так что его появление в купальне не стало чем-то неожиданным. Крупный демон, на голову выше меня и немного шире в плечах, выглядел недовольным, но только выглядел. За четыре сотни лет я успел изучить собственного отца, так что гнева его не боялся. Мы с отцом очень похожи, только его рога имели черный цвет и были почти в два раза длиннее моих. А что вы хотели? Все-таки тысяча лет – это возраст. Можно не только рога отрастить, но и мох. Хотя последнее – не про моего родителя. Он у меня демон деятельный, иногда даже слишком.
– Сын, ты пропадал столько лет неизвестно где, а появившись, сразу же загадил мне тронный зал.
– Отец, я загадил тронный зал останками тех, кто был повинен в моем долгом отсутствии, так что все законно.
– Н-да? Тогда ладно, – и отец лезет в занятый мной бассейн, два раза хлопнув в ладоши.
Десяток рабынь, появившихся на его зов и начавших усиленно помогать нам мыться, мигом вернули мне хорошее настроение. Все-таки приятно, когда тебя трут нежные женские ручки. У них, в отличие от низших демонов, выполняющих роль слуг в замке отца, когтей нет, так что помывка быстро превращается в приятное занятие. Я даже крылья еще больше расправил, позволяя им тщательнее потереть мне спину и все прилегающее к ней.
– Так где же ты пропадал все эти годы? – неугомонный демон не дает мне насладиться процедурой, но не ответить я не могу, все-таки он не только отец, но и Владыка демонов.
– Сидел в подвалах человеческого монастыря, куда меня довольно невежливо спровадил твой бывший первый советник. Пентаграмму с вызовом его кровью рисовали, я это точно почуял. Забрать кровь высшего демона насильно невозможно, тем более людям, так что именно он меня туда и засадил, хотя активировали вызов другие… люди.
– Как интересно. Вот почему я не мог тебя почуять, хотя и знал, что ты жив, в монастыри нам хода нет. Чего от тебя хотели?
– Чтобы служил, – я презрительно хмыкаю, а отец смеется.
Да, представить высшего демона на побегушках у людей непросто, это надо еще какой больной фантазией обладать. Высшего демона даже простой пентаграммой не вызвать, она только для низших работает, вот потому и нужна была кровь другого высшего демона как усилитель для заклинания. Иначе я бы еще трижды подумал, являться ли на зов, а явившись, порвал бы там всех на лоскутки, никакой ограничитель силы или магический круг не смогли бы меня удержать.
– А как же ты сбежал? – отсмеявшись, задал следующий закономерный вопрос Владыка.
– Так и сбежал. Вызвали люди, люди же и отпустили. Вернее, один человечек. Смешной. Заставил поклясться Вечным Пламенем Ада, а потом отпустил.
– Чем поклясться? – видя удивленное лицо отца, я не выдержал и расхохотался, немного испугав рабынь. Впрочем, не настолько сильно, чтобы они бросили свою работу.
– Вечным Пламенем Ада, – повторяю я.
– Хм, и что же это такое?
– Очередная людская выдумка. Не знаю, с чего они взяли, что мы живем в каком-то аду, и причем тут пламя, тем более вечное, но верят они в это совершенно серьезно. Мне было жаль расстраивать того мальчика, так что я сделал ему приятное и поклялся.
– А потом? Как быстро он понял, что эта клятва – пустой звук, и долго ли он умирал? – отец присоединил свой смех к моему, ожидая интересного рассказа, но я отрицательно покачал головой.
– Он еще жив и ничего не понял.
– О-о, а вот это уже необычно. Почему же такое… милосердие, и в чем заключалась та клятва? – глаза Владыки азартно сверкнули.
– Я должен был поклясться, что, уходя, разрушу стену монастыря, но только стену, а также убью всего лишь одного человека в его пределах – отца-настоятеля. Поскольку именно он и закончил пентаграмму вызова, заперев меня в своем монастыре, его я убил с удовольствием, как и развалил стену этого душеспасительного заведения. Пусть теперь попробуют ее восстановить, а я, пожалуй, еще пару раз туда наведаюсь, когда все будет готово, и верну все в прежнее разваленное состояние. Это будет занимательная игра. Должен же я чем-то компенсировать годы страданий, а их смерть – это так банально и скучно, что никакого удовольствия, кроме мимолетного, я не получу.
– Это мне понятно, а как ты намерен поступить с тем человеком?