А лицо. Тут любой бы упал. За прошедшие года Вивиан значительно выросла, и поэтому её лицо вытянулось, образовались едва заметные скулы, которые подчеркнула вторая горничная, кажется, человек. Она долго работала над лицом Вивиан, придавая ему чуть взрословатый оттенок, но не стараясь истребить всю детскую наивность. Я любовалась и лёгким макияжем, и островатыми чертами лица, и тонкими руками, и балетками без каблуков. Тут уже был мой выбор, потому на каблуках я танцевала всё ещё отстойно.
В общем, мой вид был торжественен и красив, как полагается. Но я волновалась, смотря на зеркало, ведь до вечера оставалось всего пару часов. На коронации мне предстояло убедить правителей в том, что наш край перестал представлять угрозу. Завтра же настанет время заключать договоры с некоторыми из них. Я боялась, и мою тревогу не могла скрыть тонна макияжа на коже.
— Потрясающе, — восхитилась Мэй моим видом. Она зашла в комнату вместе с Крисом, и если бы это увидела Риса, она бы тут же погнала их на выход.
Я покружилась вокруг себя.
— Если бы это великолепие можно было снять и уйти нафиг.
Невольно взгляд опустился на шрам. Рука напоминала о давнем деле, которое я совершила и за которое, очевидно, отсиживала здесь наказание. Когда я сделала тот выбор, мне хотелось свободы. Тогда было душно, сейчас меня посадили в печь.
Крис не без интереса осматривал мою спину.
— Так это... для переговоров, да? Чтобы удачно они шли? — Крис вытянул указательный палец вперёд, как будто бы я и так не поняла, о чём он.
— Верно думаешь, — не без издёвки ответила я. — Давай без твоих шуток. Красивое платье.
— Превосходная спина, — поддержала Мэй.
— Именно, — указала я в её сторону и повернулась лицом к друзьям. Горничные по мелочи ещё что-то разглаживали, но я посмотрела на них, и, поклонившись, помощницы удалились.
— До сих пор не могу привыкнуть. — Мэй отодвинулась, пропуская одну из горничных. — У нас так давно не принято.
— Да, а ещё у нас не такой жаркий климат, нет демонов, драконов и много чего. — Я села на свою кровать, приглашая Мэй. Крис же даже без приглашения устроился рядом. — Пора бы уже привыкнуть.
— Никогда не привыкну, — возразила Мэй и положила голову мне на плечо.
Минуты текли по невидимым часам, отсчитывая время до приговора. Банкет уже почти начался. Внизу наверняка соберутся все, будут стоять, пить и разговаривать. Я спущусь по ступеням в длинный коридор, тёмный и неприветливый. Позади меня будут стоять Мэй с Крисом, которые не подпустят врага и на шаг. Я сойду по ступеням вниз и встану рядом с троном, объявив всеобщее молчание. Все замрут, готовые слушать, и тогда я произнесу речь.
"Принцесса должна иметь более нежный голос", — вспомнились мне слова Рисы. — "Будь готова произнести всё от начала и до конца так, словно ты родилась для этой роли. Улыбка, приветливость и доброта — вот, чего от тебя ждут. Дай им, моя милая. Отдай им всю свою доброту и нежность".
Стало мерзко и горько. Чувствовала ли то же самое Вивиан? Её поучали теми же словами, но я не помню, как она реагировала. Боялась. Отчего-то мне показалось, что ей было страшно. Она не чувствовала себя правительницей, да и не была ей никогда. В её руках не было власти, и ей пользовались. Вивиан уж точно отдала всю себя делу, поэтому в конце её просто сожрали с потрохами. Вот, к чему ведёт эта доброта. Но кое в чём ты права, Риса. Они ожидают от меня доброты, как и ты, и её получат.
Мне хватило одного взгляда на тёмное небо, чтобы понять: пора. Я встала, скинув со своей руки ладонь Криса (она как-то сама там оказалась) и стряхнув голову Мэй. Мы приготовились к выходу, и я открыла дверь, за которой уже ждала Риса. Она поняла, что стражники давно уже не стояли у двери, но промолчала, как будто бы уже смирившись. Мы кивнули друг другу, и вин исчезла за поворотами, готовая объявить меня публике.
Я прошла до поворота, оказавшись прямо перед картиной королевской семьи. Впереди меня ждал свет и звон бокалов, ожидание публики. Позади картина, на которой улыбающиеся король с королевой держали на руках счастливую малышку. Вивиан или Грация была на ней изображена, меня сейчас не волновало. Сегодня я сменю имя, начав новую жизнь, далеко не детскую.