— Все нормально! Успокойся.
Но успокоиться у нее не вышло, она вопила и извивалась до последнего, сколько могла, в конце так и вовсе пыталась достать ногтями до кого-то из богов. Но в итоге каменная статуя утихла, замерев с гневной гримасой. Через несколько секунд послышался легкий треск и по ней пошли узкие трещины, а еще через десять, статуя взорвалась сотней каменных осколков, высвобождая наружу целую и невредимую девушку.
— Жива. Я жива! — ликовала она.
— Разумеется. И не просто жива, теперь ты сможешь легко управляться со своей силой. Эй, парень, подойди! — позвала Хель Кирилла, когда тот заглянул в дверной проем. — Доставай свой меч и попробуй отрубить ей руку.
— Что? — послышался сдвоенный возглас удивления от Кирилла и Верты.
— Да не бойся ты. Тело само все сделает и защитит тебя.
— Точно?
— Сомневаешься в словах богини? — пророкотал Анубис, скорее для вида, чем для реального устрашения.
— Н-нет, — проблеяла девушка.
Кир стоял с обнаженным коротким мечом и буквально потом обливался. А вдруг что-то не сработает и он оттяпает ей руку.
— Давай, — поторопил Анубис молодого человека.
— Секунду. Верта, я ударю на счет три. Раз! Два! Три!
— Стой! — крикнула Хель, останавливая парня, глядя, как девушка от страха закрыла глаза.
— У каждой мощной техники есть и свои недостатки. Зачем ты закрыла глаза?
— М-мне страшно!
— Привыкай не бояться атак! Как по твоему тело поймет, какому именно участку нужна помощь и защита?
— Н-не знаю.
— Значит, смотри и запоминай! Каждую пропущенную атаку или удар, каждую возможную травму старайся отследить взглядом, куда они должны прийтись. Только так твой мозг передаст сигнал телу — оно спасет тебя. Кирилл, отруби ей руку! — приказала Хель и молодой человек, лишившись собственной воли, как марионетка нанес быстрый рубящий удар. Клинок звякнул и отлетел в сторону, отбив ладонь, а рука девушки осталась невредима. За мгновение до того, как лезвие должно было коснуться руки, на месте столкновения, кожа превратилась в камень. Меч высек сноп искр и отскочил, а через пару секунд, кожа вновь из серой стала обычного цвета, вернув прежний вид конечности.
— А-аа-а-а! — только и смогла протянуть Верта.
— Это потрясающе! — воскликнул Кира.
— Полагаю, испытание прошло успешно? Займи свое место рядом с остальными. Кирилл, а ты место в круге.
Помимо Верты, в сознании оставалось еще несколько человек, в основном те, кто выбрал не такие кардинальные преобразования, как «мог» или «жос», и вполне хорошо себя чувствовали. Однако, та же Света выбрала именно «мог», полагая, что с его помощью продвинется в магии Хаоса, став не посредственной зачаровательницей, а мастером призыва, как архимаг Бишта. Что ж, была она недалека от правды, сил на это и на подобное развитие в будущем ей теперь хватит, но вот мастерства контроля и управления стихией, увы, не прибавилось. Впрочем, сейчас она как и почти все маги находилась в отключке, не подозревая, что происходит вокруг. А происходило достаточно интересное действо.
Согласившись на изучение знака «шольге», Кирилл стал свидетелем того, как сильно он отличался от остальных. Вообще, призыв в наш материальный план знака из каменной скрижали отличался всем. Чем проще знак, тем сильнее была способность и тем однозначнее был цвет. Так, например, та же «каменная кожа» Верты была одной из шестнадцати в блоке тела. Т. е. для ее призыва требовалось нажатие или произнесение всего одной буквы, символа, знака. В качестве другого примера, была такая способность, как долголетие, знак «чигиль». Сама по себе сомнительная способность, не дающая явных преимуществ в конкретную секунду, по сравнению с остальными, но в целом, приятный бонус. Так вот, знак этот, касался всего блока тела, целиком, и для его призыва требовалось вызвать все шестнадцать других и только потом встраивать в слепок ауры. Само собой и цветовое сопровождение могло было быть много ярче и необычнее. Только вот никто этот символ выбрать так и не решился, отдавая предпочтение другим, чья польза была более очевидной и ощутимой.
И вот, Кирилл выбрал знак «шольге», вызов которого предполагал воззвание ко всем символам на скрижали, разом. Естественно такое отличие не могло не вызвать удивленных взглядов и оценок окружающих, кто уже сделал свой выбор.
— Ого, что это? — спросила Бьянка у Алексея.
— Не знаю, Кирыч еще не говорил что выбрал, — ответил Лёха, поглаживая руку отдыхающей Светланы.
— Смотрите сколько цветов! — удивился Касим.
— Должно быть что-то совсем необычное! — согласилась с ним Кэт.
— Да там все цвета радуги! — снова отозвалась Бьянка.
— Там еще черный цвет! — рассмотрела Верта.
— И белый! — сказал Алексей.
Магический слепок представлял из себя небольшой полупрозрачный шар, для каждго участника группы он был индивидуален, у кого-то с сочными цветами, у кого-то блеклый, у кого-то с сочетанием нескольких цветов, а у кого-то одноцветный.
У Кирилла же он был белым, почти бесцветным, словно дым внутри мыльного пузыря. Но так было ровно до того момента, пока не были призваны все шестьдесят четыре знака для объединения в один. Один за одним они влетали в шар хороводом, наполняя его красками. Подобно сосуду, в него вливали все больше и больше цветов и оттенков. И вот, когда он был заполнен, Анубис мысленно обратился к богине.
«Хель, что-то не так! Я с трудом удерживаю конструкцию.»
«Удерживай еще немного, я напитываю знаки силой! Такого мы еще не делали, заодно и проверим результат. Хорошо, что он согласился!»
«В смысле не так? На что б. ть я согласился?»
«Он слышит нас!».
— Постойте! — в голос закричал парень, начиная отползать назад. — Что происходит?
«Действуй!» — раздался мысленный приказ от Хель, и конструкция резким движением влетела в грудь молодого человека.
— Суу-ука-а-аа! Жжется! — попытался отбиться от заклинания Кир, но не тут-то было. — Я горю! Горю-у-у! — орал он, катаясь по полу, пытаясь сбить с тела несуществующий огонь. Складывалось ощущение, что незримое нечто поглощает его целиком, но потом началось совсем странное. Из его груди выбился ярчайший золотой луч света, и точно такой же из спины.
— Держи его! — крикнула Хель, хватая парня за ноги, прижимая их к земле, Анубис же схватил за плечи. Несколько секунд золотой столб бил вверх и вниз, выпуская в стороны разноцветные искры всех цветов радуги, пока не иссяк, а обессиливший Кирилл не потерял сознание.
— Что с ним? Он живой? — первым делом спросил обеспокоенный судьбой друга Алексей.
— Живой. — прохрипел Анубис и как и других перенес к свободному месту у стены.
— Отдыхайте, приходите в себя, набирайтесь сил. Через час мы вернемся за вами, — сказала Хель и, схватив бога за руку, потащила за собой на выход. — А нам надо кое-что обсудить.
— Что это? Блин! Да он весь в ожогах! — завопил Леха, осматривая тело друга.
— Скорее лей зелье исцеления! У него не было серьезных травм за время похода. Должно помочь, — глянула в сторону Кирилла Сальвира.
Послушав сестру короля, Алексей откупорил сразу две склянки. Одну влил в рот другу, другой смачивал места ожогов. Но все его тело было одним сплошным ожогом.
— Надо его раздеть! — присоединилась к обсуждению Кэт.
Аккуратно расстегнув штаны и рубаху, они освободили парня от них, не снимая отдельно сапоги и куртку. Один за другим, флаконы с зельями уходили на то, что бы смочить кожу молодого человека.
— У меня есть хорошая мазь от ожогов. Давайте ей обработаем, — предложила Кэт.
Спустя пару минут, Кирилл лежал лицом вниз, в луже зелий и с ног до головы обмазанный мазью, напоминающей самый обыкновенный жир. А рядом с ним измазанные той же субстанцией Кэт, Сальвира и Алекс.
— Воняет, как кусок дерьма, — первой не выдержала Сальвира.
— Есть немного, зато помогает. Смотри, волдыри так и не появились. Правда лежит красный, как рак, ни жив, ни мертв.
— Вовремя успели обработать. Спасибо вам, огромное, — сказал Алекс.
— А что за знак-то такой он выбрал, что так скрутило? — спросила Сальвира.