Всех приговорил к смерти председатель народного трибунала Роланд Фрайслер, одна из самых мерзких личностей нацистского режима.
В 1914 году он прервал изучение юриспруденции в Йенском университете, чтобы стать солдатом кайзеровской армии. В 1915 году попал в русский плен. После заключения Брестского мира в 1918 году лагеря для военнопленных были распущены, немецкие солдаты могли вернуться на родину. Лейтенант Фрайслер остался в России. Рассказывали, что он выучил русский язык, стал убежденным коммунистом, чуть ли не в вступил в РКП(б) и служил комиссаром по продовольственному снабжению. Правда, никаких документов на сей счет не сохранилось. Это, впрочем, не мешало Гитлеру иронически именовать его "настоящим большевиком".
Он вернулся в Германию в 1920 году, завершил образование и стал адвокатом. В 1925 году присоединился к национальным социалистам. Через два года партийный секретарь в Касселе составил характеристику Фрайслера:
"В плане риторики он не отстает от наших лучших ораторов, если не превосходит их. Он способен влиять на массы. Люди мыслящие внутренне его отвергают. Товарища Фрайслера можно использовать только как оратора. Для руководящей работы не пригоден — ненадежен, человек настроения. Как адвокат имеет обширную практику. Он, пожалуй, самый ловкий адвокат в провинции".
В 1932 году на заседании городского собрания Касселя один из социал-демократов напомнил о советском прошлом Роланда Фрайслера и поинтересовался, сколько русских крестьян он приказал расстрелять.
— Жаль, что вас там тогда не было, — злобно ответил Фрайслер.
Роланд Фрайслер специализировался на защите коричневых бандитов. На процессах он легко переходил границы допустимого, против него то и дело возбуждались дела. В знак благодарности нацисты включили Фрайслера в свой избирательный список. Он стал депутатом прусского ландтага, затем рейхстага. После прихода нацистов к власти его сделали статс-секретарем в прусском министерстве юстиции, на следующий год он занял ту же должность в имперском министерстве.
Тогдашний начальник гестапо так описал встречу с Фрайслером в прусском министерстве юстиции:
"Его острый как лезвие юридический ум сверкал театральными интонациями. Краски его темперамента варьировались между чрезвычайной холодностью ума, философским энтузиазмом и интонациями притона.
Но он умел заставить других забыть, что от него может исходить полнейший ужас, — это когда он начинал философствовать о праве и правоприменении, задекорировав свои рассуждения ученостью и духовностью. Он старался, чтобы это было удовольствием — иметь дело с таким острым умом".
Роланд Фрайслер отличился тем, что подвел под практику режима теоретический фундамент:
"В основе новых немецких правовых норм лежат изменившиеся в результате национально-социалистической революции жизненные принципы немцев… Стремление народа к правопорядку авторитетно проявляется в изъявлениях выразителя народной воли — фюрера. Если фюрер в обход законов высказывает принципы правового содержания с намерением придать им юридическую силу и требует их соблюдения, то это такой же непосредственный источник права, как и закон. К таким же источникам права относится и партийная программа".
Иначе говоря, объяснил заместитель министра юстиции, правосудие обязано следовать нацистской идеологии, потому что слово фюрера и есть закон.
Роланд Фрайслер мечтал выдвинуться на первые роли, получить кресло министра юстиции. Но у него были сильные конкуренты — профессор Карл Шмитт, гордившийся тем, что его именовали "юристом фюрера", Ханс Франк, президент новой Академии германского права в Мюнхене (в 1923 году, после пивного путча, он защищал Гитлера и создал нацистский союз блюстителей права), и, наконец, Отто Тирак, которого в 1936 году назначили председателем народного трибунала.
Это была новая судебная инстанция, созданная в противовес старому имперскому суду в Лейпциге. Народный трибунал занимался делами об измене родине и предательстве. Он располагался в Берлине в бывшем здании гимназии имени кайзера Вильгельма на Потсдамерплац.
В январе 1941 года умер имперский министр юстиции Франц Гюртнер. Стали искать замену.
Роланду Фрайслеру доверяли. Он принимал участие в сверхсекретном совещании в Ваннзее, где договорились об "окончательном решении еврейского вопроса". Тем не менее министерская должность оставалась для него недостижимой. Фрайслер не имел влиятельного покровителя. Фюрер его не жаловал. Он вообще презрительно относился к юристам, судьям в особенности, говорил, что судьями надо назначать только тех, кто имеет опыт работы в партийных органах. А у соперников покровители были. Карла Шмитта поддерживал Геринг, Отто Тирана — Геббельс.