- Что это за гадость, - удивился я после первого глотка.
- Это травяной отвар! - тоном нетерпящим возражений сказала мамочка. - Выпей все мелкими глотками до дна.
- Да, пью я уже.
- Семён Алексеевич, такой любезный человек, - заворковала мамочка, - позвонил мне, рассказал все, что у тебя тут случилось. Сообщил, что ты сильно переживаешь, но ведь ты был у меня всегда сильным.
- Мамочка не нужно меня успокаивать. Она просто предала меня, я прозрел, все было по-ненастоящему.
- Петенька, не верю я, - воскликнула мамочка, - что Олечка тебя предала, она такая милая девочка и очень любит тебя. Петенька, ты просто не разобрался или не знаешь всего, подполковник Трошин обязательно разберётся и тебе... - Мамочка ещё что-то долго говорила, но я уснул, возможно, меня разморила ее речь или расслабляюще подействовал травяной отвар.
Проснулся я около десяти утра на кухне от звука телевизора, мамочка что-то готовила на плите, она услышала шевеление на диване, повернулась ко мне и заулыбалась:
- Что, Петенька, проснулся? - ответа на вопрос не последовало, и она стала говорить далее. - Вставай, вставай, иди, умойся, приведи себя в порядок, хватит изображать из себя потерпевшего кораблекрушение. - Мамочка последовала за мной к ванной и, стоя в дверях, сообщила, - пока ты спал, звонил Веня Городилов, хотел что-то тебе сообщить, но я предложила ему через часок подъехать.
- Мамочка, зачем ты его позвала, - запыхтел я, - никого не хочу, не видеть и не слышать.
- Пётр! - потребовала мамочка, - давай прекращай эту вселенскую скорбь, все живы здоровы. Это твои барышни, посещавшие твой альков, должны обижаться, а ты мужчина и должен стойко переносить жизненные проблемы.
- Мамочка, мое сердце не из гранита и не из стали, - я добавить ещё какое-то сравнение, но заверещал дверной звонок, мамочка поспешила к двери.
- Здравствуйте, Елизавета Борисовна, - услышал я голос Городилова.
- Проходи Венечка, проходи на кухню, - пригласила гостя мамочка. - Наш Петя распереживался из-за барышни, - и она кратко рассказала о событиях, но в своей интерпретации.
Пока мамочка и Вениамин перебрасывались приветственными и дежурными фразами, я переоделся в джинсы и чистую рубашку.
- Привет Петруха, - с задором поздоровался Вениамин и пожал мою руку. - Что-то я не припомню, чтобы ты переживал ранее из-за девушек.
- А пошло оно всё, - я рубанул воздух рукой и уставился на Городилова, который сегодня нарядился в штаны спортивного покроя. Вениамин скинул ветровку, демонстрируя фирменную футболку, смешливо взглянул на меня и уточнил:
- Ты именно так расцениваешь ситуацию, - а потом задорно рассмеялся.
- Ребята, давайте присаживайтесь за стол, - предложила мамочка, - оладушки со сметаной и с вареньем покушайте и чаю попейте.
- Ваших оладий, Елизавета Борисовна, - выдал Вениамин, - отведаю обязательно.
- А ты, Венечка, все бегаешь, преступников и негодяев ловишь? - спросила мамочка.
- Да, все бегаю, - доедая оладушек, кратко ответил Городилов. - Вкусное у вас варенье, Елизавета Борисовна.
Мамочка соскочила со стула, сообщила, что есть ещё сливовое варенье, достала банку и наполнила вазочку. Я, молча, ел оладьи, сдабривая сметаной.
- Попробуй сливового, - мамочка подвинула вазочку поближе к Вениамину.
- Это какое-то волшебство, - Вениамин зажмурился от удовольствия и облизал ложку.
- Ещё когда вы в школу ходили, я поняла, что ты Веня милиционером станешь или как по-современному, - мамочка задумалась, - полицейским.
- Вениамин уже давно не работает в полиции, - включился я в разговор, - он известный частный сыщик.
- Сыщик, - удивилась мамочка, - как жаль, а форма тебе так шла.
- Хорошо вспомнили, что я сыщик, - встрепенулся Городилов, - от оладий и варенья, Елизавета Борисовна, я забыл сообщить хорошую новость.
- Так-так, Венечка, слушаем тебя внимательно, - мамочка снова присела за стол и переводила взгляд с Городилова на меня и обратно.
- Аверьянова полностью оправдали и сняли обвинение в коррупции, - победно заявил Городилов.
- А что с девицей и двумя мужчинами с нижней палубы теплохода, которых засняла камера? - поинтересовался я.
- Гендиректор строительной компании, скорее всего, выкрутится, он сильно напуган, - резюмировал Городилов, а затем обратился к моей мамочке, - Елизавета Борисовна, а можно мне ещё чаю, сливовое варенье, это такое лакомство.
- Сейчас подолью чаю, а варенье ешь, сколько хочешь, - среагировала на просьбу мамочка, - Венечка, я уже приготовила баночку со сливовым вареньем для тебя, - показала рукой на пакет, стоящий на кухонной тумбе и потребовала, - рассказывай дальше.