Когда же язык Энгуса проложил пылающую дорожку по ее шее, она инстинктивно откинула голову назад, давая ему доступ к нывшей от напряжения груди. Энгус дышал часто и неровно, и Лиза лишь вздохнула, когда он спустил с ее плеч бретельки купальника, а потом и вовсе сорвал его.
Она и не пыталась надеть купальник снова, лишь застонала от потрясения и неимоверного наслаждения, когда его рука накрыла одну грудь, лаская. Энгус обводил большим пальцем ее сосок до тех пор, пока тот не затвердел под его нежными прикосновениями.
Грудь у Лизы была маленькая, а соски — большие и чувствительные и, казалось, пульсировали под его пальцами. Все тело дрожало от незнакомых ощущений.
Наклонившись, Энгус вобрал в рот другой сосок, посасывая и легонько кусая его. И так, крепко обнимая друг друга, они вместе упали на песок. Лиза окончательно потеряла голову от нахлынувших эмоций, но Энгус, видимо, отдавал отчет в своих действиях, так как Лиза почувствовала, что лежит на полотенце, неизвестно как оказавшемся под ней. Она была настолько поглощена происходящим, что ни ливень, ни гром, ни даже армия солдат, появись они на пляже, не проникли бы в ее сознание, затянутое багровой дымкой страсти.
Энгус покрывал бесчисленными поцелуями ее нежную шею и лицо, лаская, дразня, терзая…
Она была готова пройти этот путь до конца — слепое безудержное желание говорило в ней. И только почувствовав руки Энгуса, бережно разводящие ее ноги, она как бы очнулась от невероятного сна, затянувшего ее в свои райские глубины и чуть не заставившего совершить непоправимую ошибку.
Она словно увидела себя со стороны, с большой высоты, и вся жизнь побежала перед ней как на кинопленке. Вот она совсем маленькая, со смешно торчащими косичками и книжками под мышкой, бежит в школу; а вот она на своей самой первой вечеринке, нервничает до такой степени, что чувствует себя совсем разбитой; а вот она, та же робкая Лиза, лежит на пляже, открытом всем ветрам, и занимается любовью с мужчиной, поддавшись порыву безумной страсти.
Ласковые руки Энгуса добрались до ее лона, заставив Лизу страстно выгнуться под его тяжестью, но все же, собрав всю свою волю, девушка сумела выдохнуть:
— Не надо!
— Что случилось? — Его голос звучал невнятно, а дыхание было как у бегуна, пробежавшего по крайней мере сотню миль без передышки.
— Я не могу! — хрипло прошептала она, но Энгус, пригвоздив ее к песку всей своей тяжестью, так что она не могла пошевелиться, лишь свирепо прорычал:
— Чего ты не можешь, так это остановиться в такой момент!
— Мне больно!
Он молча откатился в сторону, и Лиза поднялась, дрожа, как от холода.
— Простите… — начала было она, но он резко оборвал ее:
— Забудьте об этом.
— Я не думала… Я правда не думала, что дойдет до этого… Я не хотела…
— Говорю вам, забудьте. — Энгус резко поднялся и быстро зашагал прочь, а Лиза ринулась за ним вдогонку.
Ее пронзала почти физическая боль при одной только мысли о том, чем они занимались. Когда они перешли границу, за которой уже не могли сказать «нет»? Как она могла перешагнуть через те принципы, что растила в себе годами? Чем больше она думала, тем сильнее убеждалась, что огромную роль во всем этом сыграл и Энгус Гамильтон.
Она признавала, что он неимоверно притягателен, ведь силу он не применял. Она была очень неопытна, соблазнить ее — пара пустяков. Но что привлекало его, такого искушенного и богатого, к ней? Невинность? Романтичный лунный свет? Или все это вместе? Как же нелегко ответить на вопросы, касающиеся только мужчины и женщины!
Лиза посмотрела на фигуру, почти невидную в темноте, быстрыми шагами, уходящую в тень деревьев, окаймлявших отель, и снова волна ужаса окатила ее.
— Вы сердитесь, я знаю, — уныло сказала она, отчаянно надеясь, что он не вцепится ей в горло от переполняющей его злости, хотя Энгус не замедлил шаг и никак не показал, что услышал ее. — Однако вы должны понять, что я не отношусь к тем женщинам, которые прыгают в постель к первому встречному.
— Мне ваши объяснения как мертвому припарки, — холодно буркнул он, не оборачиваясь.
— Я не собиралась извиняться, а только хотела объяснить…
— Что чувствуете себя увереннее после происшедшего?
— Нет. — И вообще, почему она обязана что-то объяснять ему? Ее первоначальное желание отнести все происшедшее на свой счет и оправдать его постепенно угасло.
Должно быть, он опять прочел ее мысли, поскольку остановился и взглянул на нее так, что Лизе захотелось оказаться как можно дальше от этого места.
— Раз вы считаете, что вам станет легче, если все разъясните, то я весь внимание.
— То, что произошло между нами… не знаю, как это и назвать…
— Сексуальным притяжением, — любезно подсказал Энгус.
— Может быть. — Нет, она не могла произнести это, не могла применить к тому, что происходило между ними на пляже, эти слова — «сексуальное притяжение» показались ей такими… бесстыжими.
— Нет, не может быть. Именно сексуальное притяжение, желание. Произнесите же это!
— Ну хорошо, хорошо. Сексуальное притяжение. Так лучше? — Лиза пришла в ярость. — Извините меня, что попросила остановиться, не дойдя до главного момента, но если бы перед тем как мы… в общем, если бы у меня было время подумать, то ничего подобного бы не произошло.
— Как все было для вас ужасно! — саркастично процедил Энгус. — Как же вы вытерпели все это, бедняжечка!
— Я не говорила, что все было ужасно, — кипя от злости не менее, чем он, ответила девушка, ненавидя его за власть, которую он имеет над ней, а себя — за слабость. — Просто я чуть не совершила ошибку. Вот и все, что я хотела сказать, собираясь извиниться перед вами.
— Извинения приняты, — коротко кивнул он и вновь зашагал прочь, а Лиза поспешила за ним, едва успевая.
Разумеется, он все еще сердился. Гнев в нем не утихал ни на секунду с той самой минуты, когда она попросила остановиться. Наверно, ни одна женщина не осмеливалась останавливать его в подобный момент. И для него, пожалуй, совершенно естественно, что двое людей могут заниматься любовью, даже не испытывая этого чувства друг к другу. И уж точно ни одна из его любовниц не задумывалась о правильности или целесообразности их занятий.
— Этого больше не произойдет, — сказала Лиза вслед удаляющемуся Энгусу. Впереди показались огни отеля, и с каждым шагом в девушке росло чувство стыда за происшедшее.
— Совершенно с вами согласен — такое не должно повториться.
Глубоко вздохнув, Лиза продолжила:
— Фактически мне даже не нравятся мужчины вашего типа.
Энгус, резко остановившись, обернулся к девушке. Выражение его лица представляло странную смесь негодования и жгучего любопытства.
— А какие мужчины вам нравятся больше всего?
— Ну, как бы вам сказать… — стеснительно прошептала Лиза. Одно могу сказать точно — не вы, подумала она. И не подобные вам здоровяки-красавцы с недюжинным умом и очарованием. И конечно же, не те, кто может развлекаться с серенькими мышками вроде меня лишь потому, что те оказались в нужном месте в нужное время.
— Пойдемте. — Энгус уже улыбался. — Уверены, что чувствуете себя лучше?
Лиза промолчала.
— Послушайте, — ласково начал он. — Я прекрасно понимаю, что вы не валитесь в страстных объятиях на песок с мужчиной только потому, что он вам понравился. Нет. Вам нужно, чтобы мужчина прежде поклялся в вечной любви и отвечал всем вашим суровым требованиям, и тогда, и только тогда, вы, может быть, и пустите его в свою постель. Кроме того, — как ни в чем не бывало продолжал Энгус, не обращая внимания на вспышку ее негодования, — вы потребуете от него гарантий на всю жизнь.
— Прекратите! Я не требую никаких обязательств! А вы просто злитесь, что я отказала вам! Могу поспорить на что угодно, что ни одна женщина до меня не смела так поступить с вами, Его Высочеством Энгусом Гамильтоном!