Девушка заставила себя оторваться от лицезрения энергичной медсестры, что-то бойко записывающей, и сосредоточиться на вопросе доктора.
— Меня сбила машина, — с вялой улыбкой ответила она. А за компанию и мой чемодан, хотела было добавить она, но при одной мысли о чемодане в ней всколыхнулась горечь о пропавшем отдыхе за границей.
— И в результате — перелом ноги, — сказал врач, — да к тому же многочисленные ушибы. Но вам еще крупно повезло, что так легко отделались.
— Мне бы крупно повезло, если бы это случилось не сейчас, а на пару недель позже, — хмуро, но совершенно серьезно ответила Лиза, и молодой врач, непонимающе взглянув на нее, произнес как можно мягче и ласковее:
— Ну разумеется, моя дорогая, разумеется… — И, нервно посмотрев на часы, затараторил: — К несчастью, это произошло сегодня. Вам придется провести у нас пару недель, пока не пройдет слабость и не срастется кость. Медсестра вам покажет все, что нужно, а я забегу к вам попозже.
Медсестра сухо улыбнулась и, как только врач ушел, шумно поправила постель, показала, где находится кнопка вызова, как выключать свет, пододвинула пульт управления телевизором и, уже стоя в дверях, сказала:
— К вам посетитель. Пригласить его войти?
— Посетитель? Кто?
— Наверное, ваш молодой человек. Он доехал с вами до больницы и ждет, когда вы сможете его принять.
Лиза хотела бы задать медсестре еще несколько вопросов — в частности, куда делся ее чемодан, который она видела в последний раз на дороге, где он валялся раскрытый, а все вещи мокли под дождем, — но та уже ушла. Зато вместо нее в палату вошел мужчина, оставшийся с ней тогда до приезда «скорой помощи». Видимо, он и есть посетитель. Тот самый человек, которого Лиза очень хорошо запомнила, но имени которого не знала.
Когда незнакомец вошел и аккуратно закрыл за собой дверь, девушка почувствовала, как волна радости охватила ее. Но еще она почувствовала странное смущение, да и язык вдобавок отказывался повиноваться.
Как все это глупо! — изумилась Лиза. Я же взрослая женщина. И давно уже не ребенок, мотающийся с родителями по всей стране, не неуклюжий подросток, без какого-либо сексуального опыта, не юная девушка, самая скромная из своих сверстниц, беспрестанно хихикающих и стреляющих глазками в сторону понравившегося мальчика. Произнеся мысленно этот бурный монолог, Лиза почувствовала себя лучше.
Девушка украдкой рассматривала своего посетителя, пока он подтаскивал один-единственный стул к постели. Удобно усевшись, он не менее внимательно оглядел Лизу.
— Хотя мы и не были представлены друг другу, это не помешало нам разговаривать несколько часов назад, не так ли? — сказал он, и его голос был именно таким, каким она его запомнила. Глубокий, поневоле привлекающий внимание собеседника. Завораживающий, одним словом. — Как вы себя чувствуете?
И одежда, и волосы незнакомца были абсолютно сухими. А какие у него были длинные, черные ресницы! Он снял пиджак и жилет, а рукава белой рубашки закатал до локтей, так что Лизе хорошо были видны его сильные руки с завитками темных волос.
— Прекрасно, — промямлила Лиза. — Вот только ходить некоторое время не смогу, но думаю, что скоро буду в норме.
— Кстати, меня зовут Энгус Гамильтон, — улыбнувшись, он протянул ей руку. Лиза тоже протянула руку, но, едва коснувшись его теплой кожи, почувствовала нечто похожее на слабый удар током и поспешила убрать руку обратно под накрахмаленную простыню.
— Лиза Фримен, — заливаясь краской, ответила она. — Медсестра сказала, что вы приехали в больницу вместе со мной… Не стоило так беспокоиться, в самом деле.
— Нет, я должен был приехать. — Энгус пытался поудобнее устроиться на стуле, который был слишком мал для него. — Понимаете, вас сбил мой шофер. Вы слишком поздно увидели друг друга. Вы в шоке не смогли сдвинуться с места, а шофер хоть и затормозил, но все же задел вас. Вот и вся история. — Во время рассказа Энгус не сводил с Лизы пристальных голубых глаз.
— Да… — вздохнула девушка. — Надо было идти по пешеходному переходу, — честно признала она. — Но я страшно спешила. — При воспоминании о столь желанном отпуске и лихорадочных сборах ком подступил к горлу. — Вы случайно не знаете, что стало с моим чемоданом?
— Я собрал все вещи и отдал их медсестре. Вы спешили на самолет?
— Да, я ехала на отдых. — Лиза всегда считала себя выдержанным человеком, но сейчас не смогла удержаться, и слезы брызнули у нее из глаз.
— Мне действительно очень жаль. — И, к еще большему смущению Лизы, Энгус протянул ей чистый носовой платок. — Я не знаю, что делают в подобных ситуациях, но, разумеется, постараюсь как-нибудь искупить свою вину. Я уже заплатил за ваше пребывание в больнице и, конечно же, возмещу ту сумму, которую вы заплатили за отдых.
— В-вы заплатили за мое лечение? — запинаясь, переспросила Лиза.
— Да, и за отдельную палату.
— Но в этом нет необходимости! — Лиза ошеломленно посмотрела на Энгуса — даже плата за общую палату в больнице была довольно высокой, а что уж тут говорить об отдельной?
— Это самое малое, что я мог сделать для вас, — нахмурившись, пояснил Энгус.
— Нет, это уже слишком, — упрямо продолжала девушка. — Я не могу позволить вам платить за несчастный случай, раз он произошел отчасти по моей вине, а отчасти по вине разверзшихся в неподходящее время небес! — Хотя если быть честной, то виновата она, а не погода — надо же смотреть, куда идешь, а не витать в облаках. Лиза вздрогнула при воспоминании о случившемся.
— Не глупите, — продолжал уговаривать ее Энгус, рассерженный и сбитый с толку упорством девушки.
— Я в самом деле не возьму у вас денег.
— А как же испорченный отдых?
Лиза тяжело вздохнула, представив себя нежащейся в ласковой водичке шикарного бассейна. Но обмануть этого человека, как и любого другого, она не могла.
— Я выиграла поездку. Увидела в журнале объявление о конкурсе, послала письмо — и выиграла! Так что не думайте, что я заплатила деньги за этот тур.
— Так вы в самом деле выиграли путешествие? — В его голосе послышалось такое изумление, будто он в жизни не слыхал о том, что можно что-то выиграть.
— Я не могу позволить себе купить путевку! — В голосе Лизы одновременно прозвучали вызов и обвинение.
Девушка еще раз внимательно посмотрела на мужчину, но уже не на фигуру, а на одежду, ботинки, часы, и поняла, что платят ему, чем бы он ни занимался, очень даже неплохо. От него буквально веяло не просто достатком, а богатством. Он явно был не из ее социального круга, ни даже из того, куда Лиза мечтала попасть. Он был рожден, чтобы повелевать. И Лиза интуитивно поняла, что надо бы вести себя с ним повежливее.
— Тем более вы должны…
— В любом случае я не приму от вас деньги! Я сама виновата в случившемся и почувствую себя мошенницей, если возьму хоть пенс.
— Ради всего святого, я могу себе это позволить! — Он начал смотреть на нее как на не совсем нормальную. — Так что у вас нет причин чувствовать себя «мошенницей»!
— Я повторяю еще раз: нет!
— Вы всегда так упрямы? — устало вздохнул Энгус. — Знаете, вы первый человек, который не просто отказывается взять деньги, а буквально швыряет их мне в лицо.
Мужчина улыбнулся, и улыбка была столь обаятельна, что Лиза почувствовала легкое головокружение. И как только она умудрилась встретить такого потрясающего мужчину? И почему он так опьяняюще действует на нее? Или же это действие болеутоляющих, которыми ее напичкали? Видимо, из-за лекарств она не могла сосредоточиться, да и лицо Энгуса видела расплывчато. Немного поморгав, Лиза вновь посмотрела на него, но дышать было по-прежнему трудно, как будто что-то тяжелое положили ей на грудь. Доктор сказал, что много ушибов…
— Вы работаете? — По всей видимости, его любопытство еще не иссякло. — У вас оплачиваемый отпуск или нет? Сможете вы еще раз взять отпуск в этом году?
— Может, я и упряма, — язвительно пробормотала Лиза, — но точно не такая любопытная, как вы!
— Все люди такие, — не сдавался Энгус, глядя на девушку со странной смесью удивления и уважения.