— Давай лучше я.
Старик вновь крепко держал ее за ногу, не давая сбежать. Он делал все так сноровисто и быстро, будто каждый день перебинтовывал ноги девиц, пострадавших во время побега от него. С его поведением Брайн этому не удивился бы.
Воин наблюдал за всем процессом от костра. Пусть он больше не ощущал тепла огня, но его тянуло к нему. И при неверном свете увидел, что оракул был не так уж и стар. Седые волосы, свисавшие вдоль лица, сгорбленная фигура и странные движения сбивали с толку. Теперь же Брайн внимательнее рассмотрел руки, лицо без морщин, а, главное, глаза. Хотя когда их затягивала поволока видений, казалось оракул становился старше, как будто проживал одновременно несколько жизней.
— Задавай свой вопрос, Риан, — произнес провидец, отшептав что-то над повязкой.
— Оракул! – наконец поняла она, с кем связалась. И тут же выдала, будто готовилась к встрече: — Что произошло в моей родной деревне, когда из нее пропали все жители?
Треск веток, пожираемых огнем, дробное постукивание посохом по земле, а девчонка даже дыхание задержала, дожидаясь ответа.
— Темные эльфы.
Рука Воина тут же легла на рукоять меча. Ах ты ж, эти паучьи дети!
— Они любят появляться неожиданно, под покровом ночи. Бесшумные и беспощадные. Не столько ради отточки навыков убийства, сколько для получения свежих рабов, которые больше не увидят света и будут служить, пока не закончат дни в подземельях. Тебе повезло, что мама успела спрятать тебя, а твой дар сохранил жизнь, когда их маги зачищали следы своего присутствия. Обычно после нападения остается лишь пустое жилье, которое потом зарастает травой. Никто не решается селиться в проклятом месте. А зря, ведь молния не бьет два раза в одно место. Хотя эльфы – не молния.
Дальше бормотания оракула стали бессвязны. Он раскачивался из стороны в сторону и то ли храпел, то ли пел, когда неожиданно четко прозвучало:
— А твой вопрос, Брайн?
Все мысли в голове Воина мгновенно смешались. Такая возможность не каждому выпадает в жизни. А уж тем более после смерти. Вот только что он должен спросить? Задавать вопрос надо правильно, ибо оракул не принимает уточнений и отвечает лишь один раз. Спросить, зачем его приковало к девчонке? Оракул ответит: чтобы защищать. Спросить, кто? Что ему скажет имя неизвестного ему мага?
— Как мне попасть в Вальхаллу? – наконец Воин решил, что верно подобрал слова.
— Никак, — пожал плечами оракул.
— Почему?! Но я… Это невозможно!
Последнее, что помнил Брайн, это как он со своим отрядом отбивал нападение огров у северных границ. И без того далеко не мирные существа, в ту декаду они бросались в атаки с особой жестокостью и даже безрассудством. Хотя какой там может быть рассудок у диких монстров, которые могли сосуществовать только объединяясь против кого-то. Как его убили, Брайн не помнил, но раз он погиб в бою, его дух теперь должен был сидеть в Валхалле. Пить мед, орать песни, драться со случайно толкнувшим под локоть таким же воином и обнимать доступных дев! Ему совершенно не место здесь, у страннейшего костра, плюющегося иногда зелеными искрами, в ненормальной компании недостарца и недодевицы.
Ладно, какой-то маг зачем-то поймал его душу и приставил охранять Рианнону, но, выполнив задание или дождавшись смерти мага, дух должен был освободиться и продолжить прерванный путь к вечному мужскому счастью.
— Олаф по прозвищу Криворукий поспорил с Эриком Кожаные Штаны, что если следующий посетитель таверны зайдет с левой ноги, то за всю выпивку оплатит Олаф, если с правой, то Эрик. Случайности, они такие не случайные — сталкиваясь друг с другом, меняют жизни, — помешивая в кружке варево, рассказывал оракул будто сам себе. – С неподдельным интересом за входом той таверны наблюдали многие. Вошедший Мангус Одноногий не понял причин всеобщего веселья, а Олаф с Эриком сцепились в нешуточном споре, считать ли деревянную культяпку за ногу. Слово за слово, мечом по столу, сцепились кто считал деревяшку ногой и кто не считал. А Брайн Удачливый не обернулся на драку, слишком увлечен был то ли своей кружкой, то ли девицей Гудрид, сидящей у него на коленях.
Воин нахмурился, не понимая, зачем оракул вплел в свою историю его имя. Риан внимала истории, приоткрыв рот. Брайн едва сдержался, чтобы не стукнуть слегка девчонку по челюсти, прививая правильные манеры. И чтобы не слушала всякую ересь.