Выбрать главу

Шкафчики, ранее стоявшие у дверей, сейчас грудой бревен в буреломе лежали у двери каюты. Дверца ближнего из них открылась, и человек заметил, что это как раз Его шкафчик - на дверце изнутри смутно белели давешние фотографии - девушки и городского пейзажа. Сам не зная зачем, Он аккуратно отцепил их и, сложив, засунул в карман комбинезона. «Все равно я ничего не помню, а так будет хоть какая-то зацепка» - мелькнуло в голове. От рывков дверцы в шкафчике что-то глухо бухнуло и Ему почти на ногу выпал молоток, ранее лежавший внизу шкафчика. Взяв молоток в руки, человек решил попробовать наконец-то выбраться из каюты через иллюминатор наружу.

С трудом развернувшись в узком закутке, образованном упавшими койками, Он дополз до бывшего окна и выглянул из норы, в которую превратилась каюта. В его поле зрения оказались живописные груды покореженных конструкций, бывших когда-то гондолой дирижабля, а также несколько сломанных деревьев, не переживших привалившего им сверху счастья.

Возле одной из груд авиационного металлолома стоял высокий худой черноволосый человек, слегка потрепанный с виду, явно тоже прибывший в данное место на «Зефире». Когда-то приличный костюм висел на нем тряпками, был измазан сажей и темными потеками. Сам человек выглядел ошалевшим, его шатало, взгляд блуждал, ни за что не цепляясь.

От норы, из которой выглядывал наш герой, до черноволосого было всего несколько метров, человек уже решил окликнуть своего сотоварища по кораблекрушению, но внезапно черноволосый явно услышал что-то, заставившее его обернуться к одной из груд обломков и начать ее целеустремленно раскапывать.

Когда черноволосый наклонился, оттаскивая смятый лист металла, человек заметил нечто, заставившее его поперхнуться уже готовым было сорваться с губ окликом. Уши черноволосого были явно длиннее человеческих, да еще и заостренные кверху. «Это не человек?!» - эта мысль заставила Его на всякий случай затихнуть и отодвинуться от разбитого иллюминатора вглубь бывшей каюты, в скрывающий полумрак. «Хотя после встречи с гномом уже вроде бы и нечему удивляться, но на всякий случай чуток повременим…»

Тем временем остроухий незнакомец наконец то добрался до цели своих поисков - откинутый лист металла явил взорам тело коротышки, ниже пояса придавленного тяжелой решетчатой фермой. Коротышка что-то сказал остроухому, тот наклонился и они начали разговаривать. До человека в его укрытии доносились лишь отдельные слова - коротышка говорил тихо, явно он был слишком слаб, чтобы попытаться выбраться из под придавивших его обломков. Остроухий хмурился, переспрашивал «Кольцо? Мальчик? Какое зло? Я не понимаю!» В конце разговора карлик вложил что-то в руку склонившегося над ним черноволосого и бессильно откинулся назад.

Странный остроухий еще несколько мгновений стоял, наклонившись, над коротышкой, но потом, очевидно поняв, что тот уже ничего больше не скажет, встал и отступил на пару шагов. На его лице было непонятное выражение - смесь безразличия, брезгливости и желания забыть о только что произошедшем. Нахмурившись, он махнул рукой, и какой-то предмет, сверкнув в полете, упал неподалеку от убежища, где прятался наш герой.

Глава 3.

Странный разговор и другие странности.

Внезапно откуда-то со стороны раздались звуки шагов, шум раздвигаемых обломков, густо усеивающих все вокруг, и в поле зрения человека появился еще один странный персонаж - человек среднего роста, одетый в коричневый плащ с капюшоном и с посохом в руках. Он удивленно посмотрел на остроухого, ответившего ему не менее удивленным взглядом, впрочем почти сразу же сменившимся величественно-брезгливым выражением.

Человек в коричневом плаще воскликнул:

- Вы живы! Вы здесь! Я тоже был тут, а тут дирижабль, взрыв, огонь!

Остроухий недоуменно посмотрел на коричневого:

- Естественно, я здесь, как и вы, впрочем. Извольте объясниться?

- Сэр, меня зовут Вирджил, я адепта храма Панариев. А Вы, скажите, Вы - Живущий?

- Какой Живущий? - удивился Черноволосый - Вы вообще о чем?

- Ну как же, сэр, в пророчестве было сказано: «И придет Живущий, во грохоте грома и вспышках молний». Оно, кстати, тут неподалеку записано, на обелиске на выходе из долины.