— Ужасы рассказываете, Фридрих, — покачал головой приказчик. — После такого я тем более не хочу её отпускать.
— Глупости, — Девиль постарался загладить неловкость сдержанным смехом. — Я учился сто пятьдесят лет назад. Не думаю, что сейчас практикуют настолько жёсткие методы по отношению к юным ученицам. Лучше найдите для Анабель повозку.
— Я и пешком могу дойти, — возразила я. — Тут не так уж далеко.
Но меня никто не послушал. Питер нанял возничего, погрузил опустевшую корзинку из-под зелий в повозку и отсчитал мне монет медяшка в медяшку, сколько мы должны были получить от господина Абрамса.
— Если Мюррей подсадит вас под замок, — шепнул Питер на прощание, — постарайтесь дать хоть какой-то знак. Я буду смотреть на замок весь день и всю ночь.
Я сомневалась, что господин учитель будет так строг. А если и запрет меня под замок, то только в комнате с каким-нибудь скучнейшим учебником. И выпуститне раньше, чем я выучу самую зубодробительную главу наизусть. Но беспокойство Монка отзывалось приятным теплом в груди.
— Если мне будет нужна помощь, то в небе над замком распустится огненный цветок, — пообещала я, чтобы его успокоить.
— Глаз не спущу со шпилей, — приказчик лорда взял мою руку и поцеловал тыльную сторону ладони. — Берегите себя, Анабель.
Я пробормотала в ответ какую-то чепуху. Ехала потом в повозке и долго гладила пальцами то место на коже, которого касались губы Питера.
“Ах, мама как же тяжело. Даже воскресший отец значит для меня меньше, чем господин Монк”.
Глава 25. Возвращение Бель
Мередит
Петь и танцевать мы с колдуном перестали только, когда грядки покрылись ровным зелёным ковром. Широкие листья свеклы с красными стеблями покачивались на ветру. Помидоры стоило бы подвязать к колышкам, а морковь прополоть, но я всё равно осталась довольна.
— Знатная уха будет, господин Мюррей.
— Я помню про обещание сделать ловушки для рыбы, — устало улыбнулся он.
И тут вдалеке за замковой стеной послышался стук колёс повозки.
— Анабель вернулась, — дёрнулась я к воротам.
— Стой на месте, — приказал колдун. — Сам её встречу. Сильно удивлюсь, если будет не одна.
И я помнила про обещание убить Монка. Конечно, приказчик не настолько глуп, чтобы лезть под горячую руку разгневанного колдуна, но вдруг он приехал с городской стражей? И с какой-нибудь пакостной бумажкой в придачу. Бель знала о фальшивой купчей на землю. Было неприятно так думать о соученице и моей подруге, но могла сдать Карфакса. Влюблённость ещё никого не сделала умнее. Тем более первая. Тем более к такому красавчику, как Монк.
Колдун взмахом руки заставил подъёмный механизм поднять ворота. Стук копыт и грохот колёс повозки стал ближе. Явно возницу в городе нанимали. Деревенские жалеют лошадей. Не стегают их кнутом ради того, чтобы домчаться куда-то с ветерком. И не вламываются во двор замка, как к себе домой.
— Тпр-р-ру, — скомандовал кучер, натянув поводья.
Дверь крытой повозки распахнулась. Карфакс даже не подумал подавать руку, так и стоял каменным изваянием.
— Господин учитель, я вернулась с хорошими новостями!
Румяная от жары Бель помахала пустой корзинкой. Но пока повозка не уехала, больше ни слова не проронила. Золото кучеру не пихала, значит, в городе рассчиталась. Торговля зельями пошла настолько удачно?
— Господин учитель, — повторила она тише. — Я золото принесла.
— Предлагаешь расцеловать тебя от радости? — зло спросил Карфакс.
— Почему вы сердитесь? — Бель поставила корзину на землю перед собой. — Мне пришлось задержаться, зато все зелья удалось распродать. Можно готовить новую партию, покупателей полно...
— Сама за прилавком стояла? — продолжал наседать на неё колдун. — Всю ночь?
— Нет, — она замялась. — Пришлось походить по домам, предлагая зелья, чтобы получить золото быстрее. Мне не хотелось возвращаться с пустыми руками… А потом я кое-кого встретила...
—Монка, — перебил Карфакс. — И он был столь любезен,что утром ты проснулась в его комнате на постоялом дворе без зелий и без своей девичьей чести. Зато с полными карманами золота.
— Да… То есть нет! — Бель приложила ладони к пылающим щекам. — Господина Монка я тоже встретила, но ночевала не с ним. Вы несправедливы к нему, учитель! Даже если бы мы оказались наедине, он не покусился бы на мою честь!