— Тьфу, — выругалась Бель, а я снова расхохоталась.
Не получилось сорвать колдуну затею с пытками, но появилась хорошая мысль.
— Так давайте я сбегаю, — предложила ему. — У нас чудодейственного зелья, развязывающего язык, аж три полных корзины. Монк до следующего утра болтать будет.
— Вряд ли он захочет пить с врагами, — Бель насупилась и сложила руки на груди. — А если согласится, то специально высосет бутылку одним махом и снова уснёт. Допрашивайте его, старайтесь. Вот если бы настоящее зелье. Чтоб наверняка.
— Нет его, — вздохнул колдун. — Создать невозможно. Видишь ли, Анабель, правды, как таковой, не существует. Есть только вера, угол зрения и глубина знаний. «Правда у каждого своя», слышала о таком? А теперь по-простому. Если человеку с детства вдалбливать, что сосна — это осина, то он даже под пытками не скажет иначе. В его голове именно так. А ты о тимьяне рассуждаешь.
Бель расстроилась. Прислонилась спиной к стене и крепче обняла бумажный свёрток с нашими платьями.
— И что делать? Не пытать же его, в самом деле.
— А тебе жалко господина вора? — поддел колдун.
— Да, — вторая ученица кивнула. — Живой же. Ему больно. Нельзя так.
— Наивная простота.
Карфакс возмущенно закатил глаза, вздохнул и промолчал. Я понимала, почему у него чесались руки схватиться за железный прут. Шар-артефакт настолько ценен, что церемониться с его хранителями никто не станет. Нас, не задумываясь, убьют. И раз уж один из врагов прикинулся поверенным в делах нового лорда, проник в замок и так глупо попался, то его нельзя отпускать. Из Монка нужно все кишки вытянуть, но выяснить, кто его послал.
— Ладно, — протянул колдун и поднял руки, — будет тебе бескровный допрос. Не хочу прослыть мясником у собственных учениц. Мери, неси вино. Двух бутылок хватит. Есть один способ превратить хмельной напиток в слабое подобие легендарного зелья правды.
Бель запрыгала от радости и захлопала в ладоши. Нравился ей Монк, ничего не изменилось. Вот и как мужчины это делали? Приказчик её то любовницей, то наложницей, то девицей из борделя называл, а Бель из-за него с колдуном чуть не поругалась. С учителем, чьё мнение ставила превыше всего. Вот как? Кто-нибудь мне объяснит? Никто, видимо. Я хмыкнула и пошла за вином.
Бутылки нашла, тщательно вытерла от пыли и захватила с собой два кубка. Не пристало господам хмельной напиток из горлышка хлебать, как всяким пьяницам трактирным. Хотя в том, что Монк — господин, я уже сомневалась. Нарядить в шитый золотом камзол кого угодно можно. Научить разговаривать, как лорды, смотреть свысока, ненавидеть простолюдинов. Да, любой актёр справился бы. Может, Монк пришёл к нам из бродячего театра?
Пока я ходила, Карфакс уселся на пустую бочку в коридоре и что-то тщательно растирал пестиком в ступе. У Бель шея вытянулась и стала похожа на лебединую, как ей было интересно. Я принюхалась, но ничего не поняла.
— Что там?
— Грибы, — сухо ответил колдун.
— Ядовитые, — Бель назидательно подняла палец и переступила с ноги на ногу. — Их нельзя есть. Вы же допросить хотели пленника, а не убить.
— Ничего с твоим Монком не сделается, — усмехнулся Карфакс. — Поверь, ему даже понравится. Грибы галлюциногенные. Внутренние барьеры от них только так падают. И доза здесь безопасная. Даже если пленник бутылку до дна выпьет, то всего лишь уснёт. Но я думаю, больше одного глотка он себе не позволит. Всё, пора будить незваного гостя. Наливайте воду в миску и доставайте пузырьки с подслушивающим зельем. Сегодня я разрешаю вам быть в курсе разговора.
Неслыханная щедрость, ага. Захотелось присесть в реверансе, будто я леди, и чопорно поблагодарить. Жаль, Карфакс не оценил бы шутку. Он после разговора на мосту был сам не свой. Анабель подвоха не чувствовала, она за Монка сильнее беспокоилась, но я жила в замке дольше и знала колдуна чуть лучше. Давил он в себе злость яростнее, чем грибы в ступе. Казалось, это не пестик скрипит, а Карфакс зубами скрежещет. Что-то совсем не так. Приказчик, конечно, вор и мерзавец, но слишком мелкий человек, чтобы из-за него великий колдун так сильно боялся сорваться.