"Попавший обязуется в течение трех месяцев пройти базовый курс обучения в общей школе, сдать экзамены на знание основных законов Арнедилии, определиться, чем он будет заниматься в дальнейшем на благо города и страны и чтобы обеспечить себя материально. Каждый месяц попавший обязан являться в ратушу, предъявлять отчет о доходах и отзыв о работе. Попавший обязуется соблюдать местные законы, для чего подписывает соглашение после сдачи экзамена. Попавший не может стать аристократом кроме, как выйдя замуж (для женщин) или получив королевскую грамоту за заслуги (для мужчин), при этом он не считается простолюдином, но обязан оказывать почтение коренным знатным жителям. При найме на работу для попавших обязателен временный браслет Подчинения, заключение договора при этом на усмотрение того, кто берет на работу. Попавшие, появившиеся в доме у кого-либо, сразу поступают в полное распоряжение хозяина дома, браслет Подчинения в этом случае надевается без срока действия". Вот тут у меня снова поднялось глухое раздражение: все-таки я по местным законам считаюсь собственностью Морвейнов. И угораздило же вывалиться в доме Эрсанна с Лоресом. Окажись на улице, могла бы по-своему жизнь устроить, глядишь, и выбрала сама, как жить дальше.
Еще, меня обязали подготовиться за месяц, хотя по закону — вот же, написано, — полагается три месяца на подготовку. К чему такая спешка? Эрсанну не хочется возиться со мной слишком долго? Так я же не заставляла устраивать мне проверки каждый вечер. Не понимаю. Завтра обязательно спрошу, когда вечером снова зачет мне устраивать будет по домашнему заданию.
Главу я осилила до половины, а потом глаза начали слипаться и пришлось отложить книгу. Погасила свечу, свернулась калачиком под одеялом, и… Как всегда, когда сильно устаешь и хочешь спать, когда добираешься до подушки, вдруг в голову начинают лезть всякие мысли. Мне снова вспомнилась прежняя экономка, и подумалось — а ее убийство расследуют? Или Морвейнам все равно, за что с ней так? Вообще, это преступление случайное или нет? Ну, вдруг мне тоже надо опасаться чего-то? Это пока я из дома не выхожу, когда-нибудь же меня выпустят. Следом потянулась еще одна мысль: я уже чуть больше двух недель здесь, а до сих пор не знаю, кем работают Морвейны. Они не говорили, а у Хлои спрашивать — опять же, проявлять слишком пристальный интерес к хозяевам и их жизни я стеснялась. Вдруг здесь не принято? Ни разу не слышала, кстати, чтобы служанки обсуждали лордов, они обычно судачили о своем, житейском. На этом организм резко вспомнил, что он устал, и я нырнула в сон.
А вот проснувшись утром от настойчивого звона колокольчика, сначала не поняла, что не так. Потом мозг очнулся от сонного анабиоза и машинально отметил: книга, которая с вечера небрежно лежала раскрытой на тумбочке, теперь закрыта и заложена на той странице, где я закончила. Подсвечник отодвинут от края тумбочки, где я его оставила. И… стул на своем месте, подпирает дверь. Сердце заполошно застучало, от приступа страха сжало горло, и я уставилась на вход, пытаясь осознать неприятную правду: в моей комнате ночью кто-то был. Но… как? Или я страдаю лунатизмом? Прекрасно же помню, книгу так бросила, и подсвечник не трогала. Вскочила с кровати, чуть не запуталась в длинном подоле, рванула к двери — нет, все так, как оставила вечером. Уф. Одно из двух, или кое-кто умеет сквозь стены ходить, или в этом доме есть секреты, о которых я пока не знаю. Колокольчик продолжал требовательно звонить, и я поспешила в умывальню, приводить себя в порядок.
Однако когда заглянула в шкаф, меня ждал еще один, не очень приятный сюрприз: из четырех форменных платьев, доставшихся мне от прежней экономки, с которой у нас совпадал размер, одного не было. Того самого, в котором вчера ходила. Что за черт, кто-то из Морвейнов фетишист, что ли? Щекам стало жарко от румянца, едва представила, что тут был один из хозяев дома. Эммм. А я спала, и меня видели, я же имею привычку раскрываться во сне. И ночнушка могла задраться, и лямки вечно сползали… Ч-ч-ч-ч-черт, правда, что ли, у меня гости ночью были? Нафига им мое платье-то? Так, ладно, поинтересуюсь позже, что за безобразие в самом деле. Я надела другое, из темно-зеленого тонкого сукна с аккуратным белым воротничком, и придерживая на груди, приоткрыла дверь.
— Хлоя, — громко крикнула — увы, самостоятельно затянуть шнуровку сзади проблематично, а спальня старшей горничной располагалась рядом с моей.
Девушка тут же выглянула, поспешно застегивая пуговицы спереди. У меня мелькнула мысль попробовать переделать платье, сделать застежку хотя бы сбоку, хотя швейные навыки у меня не сказать, чтобы такие уж блестящие. Ладно, распороть по шву и добавить пару пуговиц невелика сложность, займусь как-нибудь, а то в самом деле неудобно каждый раз Хлою дергать.