Шарух сел за журнальный столик и дождался, когда Эрни сядет рядом. Настроение у гостя было отличным. Глаза сияли, он просто не мог не улыбаться.
- Безалкогольное? - Эрни обратил внимание на напиток. Шарух кивнул. - Есть повод?
- Я… проиграл!
- Не понимаю, о чем ты.
- Не понимает он… Подсунул мне упрямую игрушку, развлекайся Шарух, ни в чем себе не отказывай. Я и так, и эдак, а он - мерзавец - не ломается! Терпит все, аж за него страшно. Я уже опасаться начинаю, как бы у него с головой все в порядке было. Нельзя же все в себе держать.
- То есть жертва тебе разонравилась, и ты решил от нее отказаться?
- Еще чего! Когда выдастся такой шанс поглумиться над шефом, - Шарух засмеялся. - Неси посуду, будем праздновать. Как-никак он сегодня оставил меня с носом. Сбежал, мерзавец!
- Что?! Сбежал?
- Неси, неси, потом расскажу.
Эрни сбегал на кухню за чашками. Пока Шарух откупоривал бутылку, Эрни распечатал коробку конфет.
- Значит, Бохрад не вынес твоих издевательств и сбежал, а теперь ты его ищешь?
- Не угадал по поводу «ищешь». У меня вчера браслет потерялся, так что я не в курсе, где он прячется. У себя, скорее всего, - Шарух наполнил чашки пенистым напитком. - Ладно, пусть понервничает, попереживает, ты же про синдром говорил, так что рано или поздно вернется. Возможно, тогда я увижу его настоящее лицо, а не маску жертвы - мученика. Давай выпьем.
Они чокнулись чашками и осушили их до дна. Опуская чашку на стол, Шарух с любопытством пристально посмотрел на своего друга.
- Что? - всерьез насторожился тот.
- Эрни, какой ты… - Шарух, улыбнувшись, обхватил его за плечи и прижался лицом к его голове.
- Ну, чего ты опять начинаешь? Договаривай уже, не томи.
- Доверчивый… - прошептал он в ухо.
- Ты это о чем?
Эрни решительно отодвинулся от Шаруха, вопросительно уставившись в его хитрые, черные глаза.
- Тебя так легко обмануть…
- А… понял, жертва не сбегала, а сюда ты пришел, чтобы поиздеваться надо мной, так?
Вместо ответа Шарух пододвинул бутылку шампанского этикеткой к нему.
- Ты ведь знаешь, что искать?
Эрни понял, куда он клонит. Некоторое время он вглядывался в надписи на этикетке, потом громко воскликнул:
- Алкоголь 11 - 13 процентов! Ты обманул меня! Как ты мог? Хотя, если я в это поверю, ты скажешь, что переклеил этикетку… - Эрни взял бутылку в руки и принялся тщательно осматривать. Потом задумчиво посмотрел на приятеля: - Похоже, не переклеил… Наверно перелил?
- Не находишь этот вариант слишком мудреным?
- От тебя всего можно ждать.
- Ладно, не мучайся. Это шампанское для взрослых, и там есть алкоголь. Принимаю твои претензии, но невнимательным оказался ты, а не я.
- Ладно, проехали, - сердито буркнул Эрни. - Ты, вообще, чего пришел?
- Уже избавиться хочешь?
- Просто интересно.
- А пришел я рассказать о своей игрушке, о том, как поражен ее стойкостью.
- Аманти ты назвал идеальной жертвой, меня что-то среднее между жертвой и палачом, а Бохрада - жертвой мучеником. Что это значит?
- Он ради своей идеи будет терпеть все, что ему уготовано. А идея, как ты сам знаешь - удержать меня в качестве сотрудника - это то, что на поверхности лежит. А что в его душе скрыто - мне узнать, пока не удалось. Вчера я ему пальцы обрезал, ну ты помнишь тот трюк. Так он только вздрагивал и морщился от боли. Хоть бы оскорбил как-нибудь, нет, терпит все и молчит. А когда я сказал, что собираюсь то же самое сделать с другой его рукой, он только вздохнул, закрыл глаза, и вижу, как по щеке бежит одна единственная слезинка. Ты-то как отреагировал на отрезанный мизинец - такого наговорил: и угрожал, и умолял, и плакал. Вот и представь мое состояние. Я из кожи вон лезу, чтобы выдавить из него какую-нибудь эмоцию, а выдавил одну единственную скупую слезу, - Шарух заметил, что Эрни посмеивается над ним. - Тебе весело, а мне его так жалко стало. Чуть сам не разрыдался, почувствовав себя жестоким монстром. В общем, разочаровал он меня. Подошел я к нему сзади, обнял и прошептал: «Шутка», затем освободил его пострадавшую руку в ожидании, что вот-вот увижу в его глазах злость или еще что. А ему все равно. Одним словом - мученик!