Позднее я часто вспоминал о тех огромных трудностях, с которыми пришлось столкнуться нашим войскам в начальный период войны, и особенно в битве под Москвой.
Летом 1943 года во время подготовки к классической оборонительной операции на Курской дуге, где я командовал 6-й гвардейской армией, нам было значительно легче. Напомню, что в битве под Москвой на один километр фронта было всего пять — семь сорокапятимиллиметровых противотанковых пушек, а на Курской дуге — двадцать — тридцать пятидесятисеми — и восьмидесятипятимиллиметровых орудий, да и гитлеровцы после разгрома их под Москвой и Сталинградом были не те, что в ноябре — декабре 1941 года.
В начале декабря штабом 20-й армии, в состав которой входила и 64-я Отдельная морская стрелковая бригада, была получена директива командующего фронтом, в которой приказывалось начать наступление через Красную Поляну на Солнечногорск и далее на Волоколамск, нанося удар в стык 3-й и 4-й танковых армий противника. Необходимо было разъединить эти группы, а затем последовательно уничтожить их во взаимодействии с войсками 1-й ударной армии.
…3 декабря 1941 года я получил приказ во взаимодействии «с 24-й танковой бригадой уничтожить противника в селе Белый Раст и овладеть районом Никольское, Белый Раст, Зарамушки. прочно обеспечивая правый фланг армии»[2].
Мы понимали сложность и важность задачи: Белый Раст был расположен между Рогачевским и Дмитровским шоссе. По Рогачевскому шоссе немцы подвозили боеприпасы и продовольствие в Красную Поляну. Из Белого Раста противник обстреливал Савеловскую железную дорогу, канал и Дмитровское шоссе. В этом селе гитлеровцы создали сильный опорный пункт, который обороняли более полка 23-й пехотной дивизии, танки, артиллерия, минометы.
Для выполнения боевой задачи командующий Западным фронтом Г. К. Жуков приказал создать и мне лично возглавить лыжный отряд, вооруженный автоматами, гранатами, противотанковыми ружьями, а также несколькими минометами. Лыжникам предстояло обходным маневром через лесную чащу ночью, скрытно от противника выйти к селу Белый Раст, внезапным ударом освободить его и затем наступать в направлении Солнечногорска.
Я на лыжах ходил хорошо, поэтому для меня такая задача не представлялась сложной, а вот моряки?! Умеют ли они ходить на лыжах? Это ведь не прогулка, где можно кое-как ползти, да еще по ровной местности. Тут надо идти быстро, и по лесу, по горкам, по оврагам, а самое главное — не устать. Ведь впереди — бой.
Пошел к комиссару В. И. Тулинову.
— Слушай, друг, умеешь ты ходить на лыжах?
— В детстве баловался, а что?
Он еще приказа не читал. Дал я ему приказ, он прочел, покачал головой.
— Моряки на лыжах! Этого еще история не знала! Однако приказ есть приказ, и его надо выполнять. По-просил я комиссара из каждого батальона подобрать по двести — двести пятьдесят человек, которые хоть как-то умеют ходить на лыжах, и собрать их на околице села.
Пришел через полчаса, люди уже ждут. Встал я на дровни и говорю:
— Товарищи, получен приказ, подписанный генералом Жуковым, о том, что в бригаде должен быть создан лыжный отряд под моим личным командованием. О задаче скажу потом. Она трудная, но почетная. А сейчас меня интересует вот что: прошу поднять руку тех, кто умеет хорошо ходить на лыжах.
Поднимается одна рука, вторая, третья… Где-то еще и еще. Посчитал: из восьмисот человек — десятка два.
Тулинов стоит рядом.
— Видишь, я тебе говорил. Моряки не пехота, мы на шлюпках ходим, а не на лыжах…
Я, понятно, духом пал. Молчу. И они молчат. Что делать? Говорю:
— Товарищи, посоветуйте, как же мы будем выполнять задачу? Поползем, что ли, по километру в час и придем в Белый Раст измученными, небоеспособными.
Слышу, кто-то из моряков говорит:
— Товарищ полковник, не беспокойтесь, фашистов бить мы умеем!
Я ему ответил:
— Да, когда вы сидели в обороне, здорово их били, а найти в тыл скрытно и быстро, это другое дело…
— Научимся. Давайте лыжи!
Кончил с ними говорить, пошли в штаб. Настроение подавленное. Комиссар по дороге подбадривает:
2
Центральный архив Министерства обороны СССР (далее ЦАМО), ф. 2105, оп. 26224, д. 1, л. 15.