Начал же Арчи с того, что с места в карьер предложил Оину зачаровать все имеющиеся у гнома патроны, показывая при этом почему-то только на меня.
— Было бы неплохо, — с деликатной застенчивостью глянул в мою сторону тот через зеркало заднего вида. — Той осенью только они и спасли. Со страхолюдиной одной лося не поделил, да. Припёрлась, сволочь, на живую кровь. Да и Торин похвастаться успел, видел я уже твою работу. Только мне как фонарик не надо, лишнее это, мы же не в шахте.
— Без проблем, — пожал плечами я, — покажешь да расскажешь, что у тебя есть, а там посмотрим.
— И эта, от комаров, — спохватился Оин, — и от прочей гнуси хорошо бы. Жизни же от них иногда нет.
— Без проблем, — вклинился Арчи, повторяя мои слова. — С этим я тебе помогу. Тоже Торин рассказал?
— Он, кто же ещё, — утвердительно кивнул Оин, — и про саламандр, и про всё остальное прочее. Так что я знаю, кто вы.
— Какой наблюдательный у вас Торин, — не очень приятно улыбнулся ему Арчи. — И общительный к тому же просто на диво. Пьян да умён, два угодья в нём, прямо не гном, а находка для шпиона. Интересно, он только с тобой такой разговорчивый или с остальными тоже? Может, вернёмся да попросим его быть потише? Мы ведь очень скромные, нам лишняя слава ни к чему.
— Не-не-не, — резко запротестовал Оин, — я должен был узнать, кого везу и куда. Смысл вам передо мной таиться? Да и потом, вы, конечно, герои великие и самому Далину экипаж, но только вы приехали и уехали, вряд ли во второй раз в этой жизни встретимся, а Торин мужик с головой, ты не думай. Да и меня он предупредил по приказу Траина, и то лишь в части, меня касающейся.
— Ох, надеюсь, — с сомнением в голосе протянул было Арчи, но обратно ехать уже не захотел, — хотя, не похож он был всё же на болтуна.
— Ты бы раньше таким скромным был, — усмехнулся я, — на Торговом Острове, например. А то теперь Торин тебе во всём виноват, ага.
— Ладно, проехали, — хлопнул свободной ладонью по колену себя Арчи, — что это мы всё обо мне да обо мне. А вот ты как, один в лесу живёшь? Опасно же! Случись чего — помочь некому будет.
— Один, — кивнул в ответ Оин. — Так получилось, что уж теперь? Но я к людям часто выезжаю, в деревню рядом, да и в столице нашей бываю, там меха продаю, потом сюда каждые две недели стараюсь наведываться. Если не появлюсь в очередной раз — искать будут.
— За две недели от тебя даже костей может не остаться, — Арчи не хуже, а то и лучше любого из нас понимал, как опасно может быть в тайге одиночке. — Прибежит бригада шахтарей на выручку — и что они смогут сделать? Ну, побегают по заимке день-другой туда-сюда, поорут с опушки, далеко в чащу соваться побоятся, вы же не лесные жители, да и спасут, например, только твои меды из погреба. Хотя чего это я — всё остальное имущество тоже, чтоб зимой не замёрзло, например. Ведь камня на камне же не оставят.
Оин только улыбнулся в ответ, представив себе, как хозяйственные сородичи спасают его добро от замерзания, но ничего не сказал, да и что тут скажешь?
— А бабу чего с собой никакую не сманил? — не унимался Арчи, — неужели не было вариантов?
— Скажешь тоже, — даже подпрыгнул на сиденье Оин, — боятся они, а вдруг дети клаустофобию унаследуют, тогда как? Они-то тут при чём? Да и куда её тащить, в лес?
— А зачем обязательно гномиху? — Арчи было по-настоящему интересно. — Из людей, например, бывает же у вас с людьми, редко, но бывает. Почему нет? Эльфиек не советую, наплачешься с ними, хотя для леса лучше эльфийки не сыскать, но всё же это не твой вариант. Но какая-нибудь деревенская дама — неужели нет желающих? Ты же у нас вон какой завидный жених!
— Ты, эта, — даже закряхтел Оин, — того, слушай… Отстань, в общем!
— Пока ладно, — засмеялся Арчи в ответ и ткнул меня локтём в бок, делясь впечатлениями, — пока отстану. Но не здорово это, Оин. Кукушка у тебя в лесу от одиночества обязательно слетит, ты и не заметишь как. И будет у тебя в придачу к клаустрофобии ещё чего-нибудь эдакое, одному тебе потешное.
Друг был прав, как никогда. Мало ли, что там себе напридумывал Оин, но всё же один в лесу мог жить лишь тот, кто в нём родился и вырос, и другой жизни себе не представляет. Без ущерба для психики, я имею в виду. Пока гному хватало инерции обиды на своих, пока он ещё хотел показать им кузькину мать, пока он ещё не был сыт по горло этим своим лесным хозяйством, пока богател и креп, находя в этом радость, пока пытался понять тайгу и каждый день открывал для себя что-то новое, пока находил силы удивляться, все ещё было более-менее нормально.
Но выше головы не прыгнешь, и однажды, каким-нибудь особо длинным зимним вечером, он наестся всем этим досыта. Что тогда будет — трудно сказать, но ничего хорошего это точно. Встречал я уже в своей жизни этаких отшельников да одиноких волков, и все они были со странностями. Трудно сказать, что тогда будет делать Оин, может, в погреб полезет, клаустрофобию лечить, может, запустит себя и превратится в какого-нибудь шишка запечного, а наш магический мир ему с радостью в этом подсобит или, может быть, плюнет на всё и рванёт к людям, если не в город, то хотя бы в какое-нибудь село. Не самый, кстати, худший для него вариант.
— А давай мы тебе бабу найдём! — Арчи вцепился в Оина как клещ, совершенно при этом не боясь отведать силушки богатырской, как один из возможных ответов на свои бесцеремонные вопросы, чего бы я лично поопасался, уж больно гном был здоров, с таким и магия не враз поможет, наверное. — Слушай, девку на выданье я тебе не обещаю, совесть тоже надо иметь, но какую-нибудь вдовушку или в разводе — почему бы и нет? Ей за радость будет точно — вон ты какой крепкий в смыслах хозяйств и на рожу вроде ничего! Не эльф, конечно, и борода могла бы поменьше быть, но тут никогда не угадаешь. И вот, допустим, на будущее мне, чтобы знать, у тебя насчёт прицепа предрассудков нет? Как по мне, для тебя это самый лучший вариант, а чего, уже проверено и одобрено!
— Да хоть бы и так! — с вызовом ответил ему Оин, начиная злиться. — Чего плохого, считай, готовые работники! Да только нельзя сюда людей таскать — Гномий же Кряж, самая граница! И дорога вон — стратегическая!
— Так мы и не скажем никому! — неподдельно удивился Арчи тому, какие нам на пути попадаются дисциплинированные, на свою же голову, гномы. — Или ты думаешь, что тебя проверять кто-то будет? Кому ты нужен? Да тебя даже с дирижабля хрен углядишь! В крайнем случае, покажешь любопытным, что такое меткая стрельба влёт из гусятницы своей, враз зарекутся летать над тобой. А подъезды к себе замаскируй, твои сородичи в лесных дорогах разбираются как свиньи в апельсинах, и фиг кто тебя без твоего позволения найдёт.
— Это уточница, — остыв, меланхолично поправил его Оин, думая о чём-то своём. — Ружьё-уточница. И отстань ты уже от меня ради бога, ладно? Давай о чём-нибудь другом поговорим.
— Как скажешь, — во второй раз пообещал ему Арчи, но и в самом деле немного угомонился. — Давай о чём-нибудь другом. У меня, между прочим, тыща тем, почему нет? Вот, например, ответь мне как почти эльфу, какие такие ты тут в начале лета собрался дикоросы собирать? Что за травки? А то, может, грибочки, а? И сохраняешь как, что за методы у тебя?
— Да растёт тут кое-что, — немного смущаясь, начал рассказывать Оин, одновременно радуясь, что разговор съехал с довольно-таки болезненной для него темы. — Прибыли маловато, конечно, для прибыли кое-что другое собирают, так и хлопот опять же немного, вот смотри…
Но я слушать их уже не стал, не интересно мне это было, и в первую очередь потому, что маловато в этом понимал. Даже когда я рос на хуторе, мы этим совсем не занимались, ведь риск и возможная польза были несоизмеримы. Попасть в зубы какой-нибудь лесной нечисти в обмен на корзину магического зверобоя мне или моим сёстрам совсем не хотелось, а у взрослых было слишком много других дел, чтобы тратить время на собирательство.
А вообще тихо, должно быть, в лесах Гномьего Кряжа, если уж далёкий, что бы он себе там не думал, от таёжных дел гном позволяет себе спокойно тут жить и работать. У нас, под Новониколаевском, давно бы его схарчили, к гадалке не ходи.