Женщина испуганно обернулась, чувствуя, как адреналин разносится по каждой клеточке тела, и с ужасом осознала, что видит перед собой молодого человека, чье лицо скрыто под толстым слоем бинтов. Кристина успела заметить небольшие кусочки открытой кожи и поняла, что этот мужчина с ног до головы украшен сильнейшими ожогами, которые тот обречен носить на себе весь остаток жизни.
— Как вы здесь оказались? — прошептала она и прижалась спиной к двери. — Кто вы такой?
— Ты не должна бояться. У нас с тобой похожие цели, — улыбнулся тот и немного приблизился к женщине.
Кристина заметила, что передвижение этого странного мужчины совершенно не оставляет на поверхности воды никаких следов, будто он был бесформенным телом, проходящим сквозь любой объект.
— Неужели ты думала, что все так просто, что тебя окружают люди, честность которых не оставляет сомнений? Ты ведь не просто так взялась за все эти вскрытия. Тебе удалось раньше всех понять, что убийцы твоего мужа тесно связаны с этими преступлениями. Ты знала, но никому так и не осмелилась сказать.
— Откуда вы знаете? Объясните… Что происходит? Почему все вокруг стало таким?..
— Мы видим то, что хотим видеть, даже если это что-то противно и чуждо нам, вызывает ужас и парализует тело. Вокруг тебя совершенно ничего нет. Ты это видишь, потому что желаешь.
— Чего вы хотите?
— Они убили меня, лишили контроля. И я хочу вернуть этот контроль, вновь взять всю ситуацию в свои руки. От тебя требуется лишь одно. Береги Эмми. Она очень важна для реализации моих планов. Девочка нужна им. Не допусти того, чтобы они забрали ее.
Кристина ахнула, так как поняла, что мужчина в буквальном смысле растворился перед ней, превратившись в едва заметное облако пыли, быстро разлетевшееся вокруг. Тем временем дверь внезапно издала протяжный скрип и стала медленно без чьего-либо содействия открываться. Бурный поток красной жидкости устремился в открывшееся помещение и повлек за собой легкое тело донельзя напуганной случившимся женщины.
Татьяна добралась до своей квартиры уже под утро. Еще никогда она не видела таких пустынных улиц, без машин, людей, даже обыкновенных бездомных собак. Лондон словно вымер, вся живность в одночасье покинула свои дома и пустилась наутек, будто убегала от некой неописуемой опасности. К счастью, в некоторых домах горел свет, поэтому появилась небольшая надежда, что в городе еще остался хотя бы кто-то живой и здоровый.
Остановившись около подъезда, она на всякий случай проверила, заперт ли автомобиль. Почему-то именно сейчас ей стало казаться, что дверь машины стала плохо закрываться, будто замок сломан. Один раз такое случилось, когда их транспортное средство пытались открыть благодаря отмычке. Неужели это повторилось вновь? Девушка провела рукой по замку на двери автомобиля и с облегчением осознала, что никаких следов взлома нет. Значит, ей просто показалось.
Повесив сумку на плечо, она вошла в подъезд и поморщилась от запаха сырости и плесени. Странно. Обычно внутри дома так не смердит. Неужели уборщица ушла в отпуск? Без нее подъезд превратится в хранилище грязи и неприятных запахов. Жильцы уж слишком не любят поддерживать порядок в подъезде, зато в их квартирах все блестит, будто они каждый день готовы встречать у себя дома представителей власти.
Татьяна стряхнула со своего пальто мокрый снег и медленно начала подниматься по лестнице, не пожелав воспользоваться лифтом. Сейчас ей захотелось немного нагрузить свой организм, взбодрить после этого дня, что был до безумия богат громкими событиями.
Прошлой ночью она обнаружила у входа в свою спальню труп собаки, потом бывшего возлюбленного Сьюзен они нашли повесившимся, еще через пару минут сама Сьюзен оказывается при смерти. А на десерт Татьяна узнала об измене мужа и познакомилась с его родной дочерью. Женщина была удивлена, как смогла так стойко выстоять перед такой автоматной очередью, не сошла с ума и была в силах владеть ситуацией. В этот список можно также включить донельзя странные признания Анны и Себастьяна, но Татьяна почему-то не приняла их слова близко к сердцу, забыла, как мимолетный сон, совершенно не думала об этом и даже не пыталась это сделать, не видела смысла тратить на подобное силы и нервы.
Анна продолжала придумывать байки, чтобы хоть как-то защитить настоящего убийцу, а Себастьян… Татьяна была готова услышать от него признание в любви, знала, что он это скажет рано или поздно. Но его слова почему-то не повлияли на нее, совершенно никак. Женщина ничего не почувствовала, даже малейшего смущения. Ей уже начинало казаться, что после всех событий прошлого она разучилась чувствовать что-то к людям, испытывать адекватные эмоции. В ее голове творился хаос. Она понятия не имела, как во всем этом навести порядок. На это не было сил и времени.
Татьяна поднялась на последний этаж и в удивленной позе остановилась, увидев перед собой мужа, который терпеливо сидел на лестнице и улыбчиво наблюдал, как его жена подходит к двери квартиры.
— Ты что здесь делаешь? — окинула его взглядом та и достала из кармана ключи.
— Где ты была? — поднялся на ноги Петр и открыл перед Татьяной входную дверь, которая, как оказалось, была не заперта. — Я ждал тебя.
Татьяна без слов прошла в квартиру и сняла в прихожей пальто, почувствовав небольшое облегчение, так как этот предмет одежды уже болезненно давил на ее уставшие от тяжелого дня плечи.
— Извини, была занята. Много работы.
— Я звонил в офис. Тебя сегодня там не было, — каким-то грозным тоном произнес Петр и вопросительно взглянул на жену, явно ожидая объяснений.
— Я не офисная крыса, если ты не знал, — недовольным голосом сказала она и с презрением посмотрела на Петра. — И с каких пор ты стал контролировать меня? Все эти годы тебе было плевать, а тут внезапно включил роль любящего мужа. Поздно спохватился, — девушка прошла в гостиную и обессиленно плюхнулась на диван. — Я свободная женщина и не потерплю, чтобы мне указывали, что делать, а что нет. Я не твоя рабыня.
— То есть теперь у тебя есть полное право забирать мою дочь и увозить ее в неизвестном направлении, даже не удосужившись предупредить меня?! — внезапно прокричал Петр и стал беспорядочно расхаживать по гостиной.
— Так вот оно что, — усмехнулась Татьяна и скрестила руки на груди. — О дочке забеспокоился… Какой же ты ублюдок. Я только сейчас это заметила.
— Где моя дочь? — прорычал Петр и пронзил женщину взглядом, ненавистным до предела.
— А ты не хотел бы хотя бы немножечко извиниться перед все еще законной супругой, которая уличила тебя в измене? — презренно хмыкнула Татьяна и отвела взгляд в сторону.
— Измена?.. — Петр почти в плотную приблизился к девушке и оперся руками о край дивана. — А как же ты? За свои измены ты не собираешься извиняться?
— За все эти восемь лет я тебе ни разу не изменила, — отрезала Татьяна.
— А как же Стив, Себастьян?.. Джордж?.. Что ты скажешь про них? Про Эрвана я даже и слова не скажу, его надо обсуждать отдельной темой.
— Ты ничего не знаешь. Совершенно ничего. И не надо меня обвинять в том, что я не совершала.
— Не строй из себя невинную овечку, — отстранился от нее Петр и снова стал ходить по гостиной туда-сюда. — Думаешь, я ничего не вижу и не знаю? Думаешь, я появился в твоей жизни совершенно случайно?
— Что ты несешь?
— Я заставил твою мать-потаскуху умолять меня, чтобы я дал согласие взять тебя в жены. Ей пришлось переспать со мной, чтобы получить это согласие в полной форме. Я трахал ее, как последнюю потаскуху. Ты бы слышала ее стоны, это доставляло непередаваемое удовольствие. Думаю, ей понравилось.
Татьяна замерла с полуоткрытым ртом и просто не знала, как ей более правильно воспринять эту информацию. Внутри разразилась такая буря из отрицательных эмоций, что девушка будто полностью отключилась от реального мира и перестала слышать все, что творилось у нее вокруг. Она глубоко вздохнула, пытаясь хотя бы немного сбросить с себя груз, полностью состоявший из ядовитого негатива, затем поднялась с дивана и подошла к Петру, взглянув в его сузившиеся хитрые глаза, которые она теперь ненавидела больше всего на свете.