– Да! Да, Крис. Ей не шестнадцать, но и тебе не двадцать! Ты ей в отцы годишься. Я даже подумать боюсь, что у вас может быть семья.
– Как ты можешь…
– Крис, ты – мой друг, и я тебя уважаю. Но дочь свою тебе не отдам.
– А у неё ты спросил?
– Господи! Она – молодая девчонка и вполне может начинить глупостей! – не унимался Скотт. – Но ты-то взрослый мужчина. Мог бы подумать о последствиях.
– Ну всё. Хватит, Скотт! Давай мы сами решим, как поступим. Я люблю Мию, нравится тебе это или нет. И она любит меня.
– Хорошо. И что ты можешь ей дать?
Наступила пауза. Скотту удалось наступить на больную мозоль и сказать то, чего Крис боялся больше всего. В свои сорок лет Крис был полный ноль. Старая машина да место в ветеринарной клинике, где платили гроши. Он ничего не мог дать Мии, кроме любви.
Наконец, не дождавшись ответа, Скотт смело заявил:
– Я хочу, чтобы ты покинул мой дом. Немедленно.
Мия слышала эту фразу, и когда Крис вышел из комнаты, она подлетела к отцу и со слезами на глазах стала умолять:
– Нет, нет, прошу… Не выгоняй его. Это же всё из-за меня. Это я клеилась к нему. Пап, пап, – она схватила его руку, – ему же некуда идти. Ну… ты же человек.
Скотту было тяжело. Он прогонял своего единственного друга, заставлял плакать единственную дочь. Но выбора не было. Он не мог допустить этих отношений. Она была одна у него, и позволить своей дочери жить с человеком, которому до старости рукой подать, он не мог. Пусть Крис друг, это не даёт ему права соблазнять девчонку, которая, по мнению Скотта, должна встречаться с парнем не намного старше её самой. Не с Крисом. Нет.
И вот, Мия трясла его за ворот рубашки, за руки и обливалась слезами, но он как будто не слышал её мольбы. Он всё решил. И точка.
Он остановил Мию, взяв за плечи.
– Мия, так надо. А ты готовься, мы уедем из этого города. Так будет проще забыть эту неправильную любовь. И всем нам будет только лучше.
Проплакав в своей комнате до глубокой ночи, Мия решила, что хоть Скотт и отец и она любит его больше всего на свете, он не имеет права лишать её счастья. Ни за что!
***
г. Орландо, США
Шон
– Да, милая, так быстро. Сегодня переведу деньги в клинику, и тебе сделают операцию, – говорил счастливый Шон в трубку жене. – Ты станешь здоровой, и у нас будет семья. Я тебя очень люблю. Целую.
– О-о-о, какие нежности, – весело сказал Джой, услышав последние слова Шона. Затем сел в кресло перед ним. – Любовь – это прекрасно! Особенно, когда она настоящая.
– Ты прав. Если бы не вы, не знаю, что бы делал тогда.
– На что нужны друзья!
Шон не скрывал улыбки. После разговора они с Джоем пообедали, затем Шон собрался в банк. Он собрал свой небольшой рюкзачок, сложил туда деньги и отправился в ближайшее банковское отделение, где должен был произвести операцию перевода денег. При этом он отказался от предложения Джоя довезти его. Не хотел утруждать его ещё больше.
По дороге Шон свернул в магазинчик, чтобы взять воды. В горле пересохло от волнения.
Магазин был почти пустой. Шон увидел только кассира – пожилого мужчину и молодого парня, покупавшего сигареты. Быстро взяв бутылку, Шон обнаружил, что забыл бумажник на столике в прихожей, однако знал, что в рюкзаке лежала пятидолларовая купюра, и он полез за ней.
Засветилась пачка денег, но Шон и предположить не мог, что в этот момент кто-то мог заметить. Спокойно оплатив воду, он продолжил свой путь.
До банка оставалось перейти перекрёсток, но на дороге велись ремонтные работы, пришлось идти в обход через узкий проулок между зданиями. Сворачивая, Шону показалось, что парень из магазина следует за ним. Стало не по себе. Он повыше натянул рюкзак, крепче сжал лямки и ускорил шаг. Людей в проулке не было. Единственный мужчина впереди давно скрылся. Около стен сгрудились вонючие мусорные баки.
Парень упорно следовал за Шоном, но потом вдруг исчез. Шон обернулся посмотреть и убедиться, что опасаться больше нечего. А когда повернулся, чтобы идти дальше, увидел, как в лицо летит что-то тяжёлое. А потом он увидел силуэт парня из магазина, убегавшего с его рюкзаком. Это последнее, что увидел Шон. Потом он отключился.