— Пожалуйста, пожалуйста, — брат с сестрой завернули за угол.
Навстречу шла какая-то пара. Услышав приближающиеся шаги, Руди так вцепился в руку Анны, что той даже стало больно. Пока пара не завернула за угол, она терпела.
Когда Руди решил, что вокруг никого нет, он потребовал у сестры отчета:
— Они глазели на меня?
— А я почем знаю? — фыркнула девочка.
Руди остановился и повернулся к ней, словно хотел заглянуть прямо в глаза. И вдруг громко-громко захохотал. Какая-то женщина, сгребавшая листья на лужайке перед домом, немедленно уставилась на него. "Про женщину не скажу", — подумала Анна.
— Ничего смешного… — она и сама с трудом удерживалась от смеха.
— Вот отбрила, так отбрила! — продолжал хохотать Руди.
— Доверяешь мне по-прежнему? Тогда пошли через дорогу!
— Доверяю, доверяю, только будь, пожалуйста, поосторожней!
— Я всегда предельно осторожна, — с достоинством ответила девочка, и они отправились в парк, где сухие листья так и шуршали, похрустывая под ногами.
Когда они добрались до дома, Руди принял решение:
— Ну все, пора вываливать наши новости семейству, тогда сможем гулять каждый день. Разумеется, тебе это пойдет на пользу!
— Мне просто необходимы прогулки, — самодовольно произнесла Анна. — "Ну и что, имею полное право на самодовольство". — Ага, знала я, тебе понравится!
Той же ночью девочка проснулась в полной темноте — ладонь Руди закрыла ей рот, иначе бы, конечно, крика не удержать.
— Анна, — раздался отчаянный шепот брата, — я все забыл, ничегошеньки не помню! Пытаюсь читать, и ни в какую, только две буквы узнаю. Начинается с «в», дальше непонятно, потом «р», но другие буквы… Вот, попробуй!
Ей снова захотелось убить брата на месте, даром что слепой, но она села и, не зажигая света, взяла книгу. Да, тут «в», как он сказал, тут «р», а потом…
— Знаешь, если это тебя утешит, у меня тоже ничего не получается!
Тут она окончательно проснулась, ее, как и брата охватила тревога. Анна постаралась взять тяжелую книгу поудобнее и вдруг сообразила:
— Вот, попробуй еще разок. И протянула книгу брату.
В… д… а… л… и… р… о… с… л… а… Вдали росла! — удивленно воскликнул он. — Что ты сделала?
— Ты книжку вверх ногами держал, дуралей великовозрастный! В азбуке Брайля «в» — это перевернутое «р». Ну и кто теперь балда? Убирайся, я спать хочу!
На другой день Руди спустился после ужина в гостиную, захватив с собой три листка брайлевской бумаги, спрятанных в старом блокноте. Сразу после новостей по радио, пока еще все не разошлись, он попросил: "Останьтесь на пару минут".
— Совсем ненадолго, — прозвучал его напряженный голос. — Хочу вам почитать.
Все замерли на стульях, не сводя глаз с Руди. Отец повернулся к Анне, она вертела головой — понимают ли родные значение того, что происходит? Девочка поймала папин взгляд, он похлопал по скамеечке рядом с собой, Анна уселась, папина рука легла на ее плечо.
— Мы просто усаживаемся поудобнее, — объяснила она своему ученику. — Теперь все готовы. Давай, Руди!
Они договорились, что Анна подаст ему сигнал. Руди вынул листки бумаги, показал всем:
— Мы выбрали одно стихотворение, особенное. Легко догадаться, кто автор. Эмили Дикинсон, любимый поэт мисс Сурклиф.
Они с Анной расхохотались, все остальные переглянулись в недоумении. Но никто не проронил ни слова, и Руди начал:
— Ее стихотворение очень важно для меня. Только благодаря книгам, "говорящим книгам", Анне удалось разбить мою скорлупу. Мы потом объясним. Эти слова, они будто про меня сказаны.
Он легонько коснулся пальцами первой строки брайлевых точек и медленно прочел:
Конечно, Руди давным-давно выучил наизусть все восемь строчек, но он сдерживал себя и внимательно ощупывал каждую букву, чтобы все видели — он читает. Папина рука тяжело легла на дочкино плечо. Анна уловила ее дрожь, повернулась, обняла отца за шею и чуть слышно зашептала ему в прямо в ухо:
— Здорово, правда, папа?
Папа кивнул, не отрывая глаз от сына.
Руди кончил читать. На мгновение повисло молчание, потом взорвался хор голосов. Все смешалось — вопросы, восклицания, поздравления. В конце концов Руди встал, приобнял мать за плечи и сказал, обращаясь к отцу:
— Папа, позвони завтра тому человеку из Института для слепых, мне кажется, время пришло.