Бывает ситуация, когда казалось бы, были соблюдены все «правила» юмора – контрастная неожиданность при новизне и значимости случившегося, а искреннего настоящего смеха нет. Нужен повод, пусковой стимул, который переведет восприятие в игровой контекст. Часто формализованная в виде текста, представления, музыки и т.п. сцена содержит заметные признаки, по которым распознается - как предназначенная для восприятия в контексте веселости, но она не вызывает эмоции смеха. Все зависит от массы факторов – от личности человека, его предыдущего «смехового» опыта, уместности и своевременности появления «смешной ситуации» и т.п. Если эти признаки достаточны, происходящее в описании имеет контраст неожиданного, обладая достаточной новизной-значимостью, чтобы привлечь внимание, то эмоциональный контекст у воспринимающего может переключиться на юмористический, возникнет эмоция смеха.
Значение эмоции юмора в жизни человека очень велико. Бывают неожиданные ситуации, прогноз которых, как делает вывод человеческий мозг негативен. Происходит блокирование дальнейшего активного поведения. Возможно, это обоснованно. Но в большинстве случаев такая блокировка не обоснована, она наглухо закрыла бы возможность дальнейшего экспериментирования в этом направлении и нахождение выигрышного варианта поведения. Мы бы чуть что, как страус в мультике, засовывали бы голову в песок. В такие моменты, как ничто более подходит переход в игровой стиль реагирования, который не только убирает негатив и блокировку, но и провоцирует дальнейшее исследование ситуации. Особенно в социальных отношениях, при острых конфликтах, ситуацию возможно разрядить, передав другим участникам взаимопонимаемые символы: это - шутка, можно не убивать друг друга, а поиграть. Конечно же, это зависит от личной предрасположенности к такому стилю реагирования и от того, насколько развит этот эмоциональный контекст - как личный жизненный опыт (Источник: http://www.scorcher.ru/neuro/neuro_sys/neuro_sys.php).
Анекдот – самый популярный сосуд юмора, в котором после краткой экспозиции излагается заключительная мысль, но для ее уяснения требуется некоторое усилие, умственная работа. Если мысль эта станет сразу же ясна или, напротив, понадобится слишком долго доискиваться до неё, то эффект остроумия может вообще исчезнуть. Итак, существует некоторое оптимальное время понимания смысла анекдота. Время реакции зависит от способностей и подготовки слушателя. Одна и та же шутка одному кажется пределом остроумия, другой лишь выжмет из себя подобие улыбки и долго будет «шевелить извилинами», чтобы понять, почему все-таки все смеялись.
В чём состоит активная работа мышления при восприятии анекдота? Нас, прежде всего, интересует психологическая и физиологическая сторона вопроса. В мозге происходят сложные процессы анализа полученной информации и поиска момента смешного – процессы возбуждения и торможения, которые служат пусковым сигналом для реакции смеха.
Марк Твен в очерке «Публичные чтения» рассказал, как, путешествуя по Европе и выступая с чтением юмористических рассказов, заметил любопытную вещь: один из рассказов иногда вызывал гомерический хохот, изредка - недружелюбный смех, а иной раз реакции вовсе не было, не удавалось вызвать даже подобие улыбки. Оказалось, что всё зависело от того, какую паузу он выдерживал перед последней фразой рассказа. Если он угадывал паузу точно - все оглушительно смеялись. Если чуть-чуть не додерживал - то смех был не столь громким. А если пауза оказывалась хоть немного длиннее - никто не смеялся, эффект пропадал (Источник: www.elitarium.ru).
Это подтверждает предположение о том, что безусловно-рефлекторная реакция смеха может быть «включена» сверху, из коры, из второй сигнальной системы. Для этого включения необходимо последовательное движение нервных процессов, смена возбуждения и торможения по определённой программе, по чёткому алгоритму. При этом временные интервалы тоже должны строго соблюдаться — иногда имеют значение даже доли секунды.