Коллективизация вызвала здесь активное сопротивление, поэтому властям не удалось установить контроль над местным населением, какой существовал на остальной части территории Советского Союза. Хуторская система расселения, существовавшая в горных районах, препятствовала коллективному ведению хозяйства, хотя земля и угодья издавна находились в общинной собственности. Сильное влияние родовых и семейных связей привело к тому, что даже местные партийные и советские работники больше ориентировались на мнение земляков, а не на приказы из центра, и нередко сами возглавляли антисоветские восстания. Так, в 1932 году в Ингушетии в восстании участвовало более трех тысяч человек под руководством местных секретарей райкомов.
Жестокие карательные операции с применением артиллерии и авиации лишь озлобляли население, поскольку погибало немало мирных жителей. Поэтому многие чеченцы, ингуши, карачаевцы, балкарцы, калмыки ждали солдат вермахта как своих освободителей.
В немецких листовках, которые распространялись в горных районах, говорилось:
«Кавказцы! Мы ведем воину не против вас, а исключительно против ваших угнетателей — большевистских заправил. Мы несем вам упразднение колхозов, свободу торговли и свободу производства, свободную жизнь на своей земле и собственный скот, свободу вероисповедания, школы и восстановление национальной культуры. Но и вы должны принять участие в борьбе за свое освобождение!»
И кавказские народы действительно активно боролись с Красной Армией, войсками НКВД и «СМЕРШ», численность которых в мятежных районах значительно уменьшилась. На территориях, занятых вермахтом, карачаевцы и балкарцы вступали в кавказский легион. Туда же стекались и дезертировавшие из Красной Армии представители других народов Северного Кавказа.
В Чечено-Ингушетию войска вермахта не дошли.
Однако большая часть территории республики контролировалась повстанцами, получавшими от немцев оружие и инструкторов. После отступления германской армии советские спецслужбы и войска к осени 1943 года подавили основные очаги восстания на Северном Кавказе, загнав мятежников в труднодоступные горные районы.
Именно тогда было решено провести депортацию.
6 ноября 1943 года в ссылку отправились шестьдесят девять тысяч карачаевцев, в декабре — девяносто три тысячи калмыков, 23 февраля 1944 года вывезены 496 тысяч чеченцев и ингушей, 8 марта — тридцать три тысячи балкарцев.
Для участия в депортации привлекались не только войска НКВД, но и местное русское население. Например, в операции по депортации ингушей и чеченцев, кроме ста тысяч солдат внутренних войск и девятнадцати тысяч оперативных работников НКВД, НКГБ и «СМЕРШ», были задействованы около семи тысяч дагестанцев, три тысячи осетин и сельский актив из русских. Немногочисленные попытки сопротивления жестоко подавлялись. Выселение сопровождалось большой кровью.
Один из чеченцев очевидцев вспоминал:
«Они (советские солдаты и чекисты — В. Т.) прочесывали избы, чтобы никто не остался… Солдату, вошедшему в дом, не хотелось нагибаться, он полоснул очередью из автомата, а под лавкой прятался ребенок. Из-под лавки пролилась кровь. Дико закричала мать, бросилась на него. Он застрелил и ее…».
Даже в конце 1949 года в высокогорных районах органы госбезопасности охотились за немногочисленными ингушами и чеченцами, избежавшими депортации.
Таким образом, депортируя некоторые народности Северного Кавказа, Верховный главнокомандующий воспользовался войной как поводом, чтобы погасить давний очаг антисоветского мятежа.
Последними из репрессированных народов стали исповедующие ислам сто десять тысяч турок-месхетинцев, живших в Грузии у турецкой границы, и с немцами, разумеется, никак не сотрудничавших. Иосиф Сталин собирался предъявить Турции территориальные претензии и установить контроль над черноморскими проливами. А месхетинцев он рассматривал как потенциальных турецких агентов, поэтому в ноябре 1944 года они были отправлены в глубь Ферганской долины, на территорию Узбекистана…
Интернирование
Самым массовым видом советских репрессий на территориях проживания польского населения после их освобождения от немецкой оккупации стало интернирование. Интернированию подверглись большинство поляков и польских граждан, задержанных в 1944–1945 годах органами контрразведки «СМЕРШ» Наркомата обороны СССР[15] на территории Польши в ее нынешних границах, в западных областях Белоруссии, Украины и Литве. Некоторые из арестованных были сначала задержаны органами Министерства общественной безопасности и милицией послушных Москве Польского комитета национального освобождения (ПКНО) и Временного правительства Польши, а затем переданы в руки «СМЕРШ».
15
А также внутренними войсками НКВД по охране тыла фронтов и органами НКВД и НКГБ Украинской, Белорусской и Литовской ССР.