После психологической и пропагандистской обработки русские добровольцы проходили курс специального обучения в соответствии с их будущим применением. В центре подготовительной программы стояло систематическое обучение радиоделу. Здесь нельзя было обойтись без чисто военной муштры, так как в противном случае не удалось бы пройти столь обширный учебный курс в сжатый срок, располагая крайне ограниченным преподавательским составом. Множество недоразумений возникало из-за того, что все добровольцы носили новые имена. (Этим стремились оградить от репрессий своих родственников, проживавших в Советском Союзе.)
Для переброски агентов через линию фронта командование люфтваффе (военно-воздушных сил) предоставило в распоряжение разведывательных структур боевую эскадрилью. Политическая и военная разведки, в то время работавшие еще параллельно, а иногда и враждовавшие между собой, должны были делить и самолеты, и скудные запасы бензина. В результате этого германское командование было лишено возможности забросить сразу всех подготовленных агентов в тыл советских войск.
Чтобы у добровольцев, вынужденных дожидаться, пока их перебросят через линию фронта, не падал воинственный настрой, немцы создали из них военные боевые подразделения. Одно из таких подразделений носило наименование «Дружина». Им командовал русский полковник Родионов, получивший кодовое имя «Гилль». В задачи этой части входили охрана тыловых районов немецких сухопутных войск и борьба с партизанами, а в случае необходимости и боевые действия на фронте.
Шелленберг неоднократно беседовал с «Гиллем» и не мог отделаться от неприятного чувства, что его убеждения балансируют на грани фола: манера, в которой он критиковал ошибки, совершенные германским руководством в отношении России вообще, — делая специальное ударение на изображении немецкой пропагандой русских как людей низшей расы, — в отношении мирного населения и военнопленных в частности, носила оттенок, вызывавший подозрения.
Офицеры из ведомства Шелленберга имели на эту тему длительные беседы с русскими сотрудниками научно-исследовательского института в Ванзее, поскольку считали, что подобного рода консультации помогают лучше понять менталитет советского человека. Сотрудники института также косвенно подтвердили, что германская пропаганда и оккупационная политика только льют воду на мельницу советской контрпропаганды и подталкивают мирное население переходить на сторону партизан. Специалисты по Советской России также считали, что Сталин только приветствует жестокие меры немцев, такие, например, как «приказ о комиссарах» (приказ, согласно которому все комиссары, попавшие в плен, подлежали немедленному уничтожению), жесточайшие расправы, производимые «айнзацкомандами»[4], и массовый вывоз населения из России в Германию на работы. По мнению сотрудников исследовательского института, Сталин видит во всех этих действиях исключительное средство, помогающее не только поднять боевой дух своих солдат, офицеров и партизан, но и оправдать собственную жестокость — безжалостное отношение к своим военнослужащим во время боевых действий и жесточайшие репрессии против населения, оставшегося на оккупированной территории. В то же время Сталин использовал партизанскую войну для маскировки деятельности советских спецслужб, направленных на ликвидацию нежелательных для режима слоев населения, таких, как евреи, кавказцы, крымские татары и др. и кулаки. Во время проведения социальных и этнических чисток группы советских чекистов должны были действовать независимо от командиров партизанских отрядов и соединений, подчиняясь исключительно специальным указаниям из Москвы.
С середины 1944 года операция «Цеппелин» стала осуществляться в очень широких масштабах. Разумеется, советское руководство постоянно пыталось разрушить германские планы, в особенности нанести удар изнутри. Не оправдала надежд германского командования и «Дружина»: полковник Родионов, он же «Гилль», изменил немцам. В июле 1944 года «Дружину» использовали в операции в одном из партизанских районов. На обратном пути солдаты этого русского соединения внезапно напали на сопровождавших их эсэсовцев и всех перебили. Ни одному не удалось уйти живым. «Гилль» уже загодя установил связь с агентами штаба партизанского движения, присланными специально для уговоров Родионова из Москвы, и постепенно убеждал своих подчиненных порвать с германским командованием. После уничтожения эсэсовских кураторов он вместе со своим отрядом был вывезен на самолетах, поднявшихся с одного из замаскированных в лесу партизанских аэродромов в советский тыл. Там Родионова лично принял Сталин и наградил орденом Ленина. Это было для Шелленберга большим ударом…
4
Айнзацкоманды — специальные карательные подразделения, солдаты и офицеры которых отличались особой жестокостью.