Вся подготовка к операции была покрыта плотной завесой тайны: все предназначенное для диверсии поместили в специальные металлические ящики. Печати и надписи на них запрещали кому бы то ни было вскрывать их до доставки в Москву, так как они содержали совершенно секретные материалы.
…«Только бы оторваться…» Мотоцикл Таврина летит по проселочной дороге на предельной скорости. Уже совсем рассвело. Впереди за поворотом показались дома. Какая-то деревня. Сейчас он определит свое местонахождение, и тогда… ищи ветра в поле. От этой мысли Таврину становилось спокойнее, руки увереннее сжимают рукоятки руля, окружающая действительность кажется не такой страшной и опасной.
Но Таврин и Шилова не ведали, что судьба их уже решена. Что их ждут, ждут именно в Смоленской и Калининской областях…
Еще в августе 1944 года, вскоре после утверждения Кальтенбруннером района приземления «Арадо-332» и сроков проведения операции, один из доверенных сотрудников оберштурмбаннфюрера СС Хенгельгаупа передал очаровательной хозяйке небольшого, но уютного кабаре, что расположилось на окраине Берлина, фрау Зейферт роскошный набор парижских духов. Фрау была тронута до слез и под аплодисменты присутствовавших позволила счастливцу жарко себя облобызать.
Поздней ночью, когда гости, простившись с хозяйкой, покинули уютное кабаре, фрау Зейферт закрылась в своей спальне, осторожно вскрыла острым ножом боковую стенку коробки и под розовым шелком нашла узкую полоску бумаги, густо исписанную колонками цифр. В левом углу — маленький значок: сведения исключительной важности, подлежат срочной передаче в центр. В три часа утра через небольшой люк фрау ловко спустилась по лесенке в подземный бункер и, настроившись на известную ей волну, быстро передала шифрованный текст.
Утром на стол начальника Главного управления контрразведки «СМЕРШ» легла расшифрованная радиограмма:
«VI отделом РСХА подготовлена группа, цель которой — ликвидировать Верховного[14]. Группа состоит из двух человек. Заброска будет осуществлена воздушным путем. Район — северо-западные области. Срок — первая половина сентября. Фрау».
Буквально за три дня была разработана контроперация «Перехват». Аналитики «СМЕРШ» пытались предусмотреть все возможные варианты. Именно этим объяснялась удивительная детализация «Перехвата» (вплоть до распределения патронов). Ход операции находился под личным контролем начальника Главного управления военной контрразведки генерал-майора Виктора Абакумова.
Однако быстро меняющаяся военная ситуация внесла свои коррективы…
За несколько месяцев до заброски террористов недалеко от Смоленска была выброшена небольшая группа немецких парашютистов, в задачу которой входил поиск площадки для посадки самолета. Эти пятеро натренированных парней должны были принять самолет, обеспечить высадку пассажиров и выгрузку и возвратиться в Германию.
…Группу уже ждали, через два дня после приземления парашютисты оказались в руках советской контрразведки. Операция «Перехват» принесла первые (хотя и непланируемые) результаты.
Дальше — больше, с помощью пленников была найдена площадка, и самолет ждали в условленный день.
Но «в условленный день» он не прилетел. При перелете, как мы уже знаем, самолет был поврежден зенитной артиллерией и совершил вынужденную посадку в ста пятидесяти километрах от того места, где его ждали. Таврин и Шилова, выгрузив мотоцикл, ринулись в сторону Москвы. Экипаж бросил поврежденный самолет и лесами стал пробираться к линии фронта.
Пустой самолет вскоре нашли, и тут же была отдана команда: «Перехват — время "Ч"».
Офицеры «СМЕРШ», облачившись в потрепанную форму солдат-пехотинцев, расположились в засадах, выставленных на всех возможных направлениях, перекрыв тем самым дороги, ведущие к Москве.
Дорога Ржев — Москва…
…Из небольшой лощины, пересекающей дорогу, выскакивает мотоцикл. Увидев патруль (старший лейтенант и двое рядовых) и его сигнал остановиться, Таврин нехотя тормозит. Настороженным взглядом оценивает обстановку, но тут же успокаивается — с его геройской звездой и «надежными» документами эта преграда совсем не страшна. Он приветливо улыбается и просит не задерживать: