18 декабря 1941 г., в ходе контрнаступления под Москвой частями 1-го гв. Кавалерийского корпуса среди прочих трофеев были захвачены немецкие документы. Среди них был и злополучный перевод записок И. С. Шабалина. Он был вновь переведен на русский и направлен в НКВД. Ныне он хранится в 148-й — «трофейной» — описи фонда ЧГК (Р-7021) в ГАРФ. Ниже мы предлагаем его вашему вниманию.
Разумеется, следует помнить, что это не аутентичный документ, а двойной перевод — с русского на немецкий и затем обратный перевод без сверки с пропавшим у немцев оригиналов. Кроме того — нет никаких гарантий, что в него не вносили собственных правок немецкие пропагандисты. Тем не менее, это редчайшее письменное свидетельство должно быть интересно читателю.
12.8.1941 г.
В 700 часов утра выехали с пассажирским поездом № 3 из Улан-Удэ в Москву.
На вокзале провожали меня Надежда, Петров, Ильин и Козырев. Мое мнение: надолго, даже быть может навсегда расстаюсь я с моей семьей и моими добрыми, дорогими друзьями.
17.8.1941 г.
В Красноярске я не встретил Бакулина.
В пути было ужасно скучно.
18.8.1941 г.
Также в Свердловске я не встретил Леонина.
Все 4 часа пробыл на вокзале.
19.8.1941 г.
В пути много читал. Покупал ягоды.
На каждой станции мы долго стояли.
21.8.1941 г.
Прибыл в Москву, тотчас же отправился в ОК и к моему удивлению немедленно получил назначение.
22.8.1941 г.
Начинаю с формирования Особого отдела 50-й армии.
23.8.1941 г.
Был в Наркомате. Читал приказ. Получил звание майора государственной безопасности.
24.8.1941 г.
Продолжаем снаряжаться. Получаем обмундирование.
Я принес товарищу Борисковскому шинель в Наркомат, отправил телеграмму Наде, еду в Брянск.
25.8.1941 г.
Я нервничаю. Нет покрышек для автомашины, нет бензина. Состав [отдела] еще не полон.
В 1700 выехали из Москвы в Тулу.
26.8.1941 г.
Переночевал в авто. Продолжаем поездку, в пяти автомашинах. Настроение людей хорошее.
27.8.1941 г.
Прибыли на место назначения в деревню Вышковичи, близ г. Брянска. Расквартировались в сельхозтехникуме.
28.8.1941 г.
Утром зенитки обстреливают немецкие самолеты. Выехал в дивизию на передовые позиции.
29.8.1941 г.
Принял дела. Аппарат бежит. Противник предпринимает налеты на г. Брянск. Стучат пулеметы и зенитки. Самолеты немцев безнаказанно улетают. Наших ястребков пока что не видно.
30.8.1941 г.
Выезжал в некоторые дивизии, чтобы дать практические указания.
2.9.1941 г.
Мы перебрались со штабом в д. Чайковичи, близ Орджоникидзеграда.
3.09.1941 г.
Город О. почти безлюден. Во многих местах он разрушен авиацией противника.
4.9.1941 г.
Брянск сильно пострадал от атак немецкой авиации. Целые городские кварталы разрушены.
5.9.1941 г.
При посещении линии фронта я купался в Десне и наблюдал бомбардировку нашей передовой линии немецкой авиацией. Атака продолжалась приблизительно 2 часа и была ожесточенной. Самолеты пикировали и удалялись все безнаказанно.
6.9.1941 г.
Армия не является такой, какой мы привыкли представлять ее себе на родине. Громадные недостатки. Атаки наших армий разочаровывают.
7.9.1941 г.
Допрашивали одного рыжего немецкого военнопленного, оборванного парня, обовшивевшего, на редкость тупоумного.
30.9.1941 г.
Положение с личным составом очень тяжелое. Почти весь состав армии подобран из людей, родина которых занята немцами. Они хотят домой. Бездеятельность на фронте, отсиживание в окопах деморализуют красноармейцев. Появляются случаи пьянки командного и политического состава. Люди иногда не возвращаются из разведки. Противник ведет слабый минометный огонь. Он укрепляет передовые позиции отлично. Мы живем в землянке. Бывает немного холодно, особенно по утрам.
Вчера 29.9.1941 г. меня вызывал командующий армией на командный пункт. Был чрезвычайно интересный разговор о политико-моральном состоянии войск и наших мероприятиях. Ночью я возвратился в свою землянку, без света, в ужасной темноте. Я возвратился очень расстроенным. Дела идут плохо. Знает ли Москва действительное положение на фронте