В тот же день Ахимас, расплатившись, отпустил помощников — в их услугах он больше не нуждался.
Сам же ночным поездом выехал в Москву.
По классификации, некогда разработанной Ахимасом, задача относилась к четвертой, самой высокой категории сложности: замаскированное убийство знаменитости в максимально сжатые сроки с дополнительными условиями.
Трудностей было три.
Первая: сильная, преданная охрана.
Вторая: имитация естественной смерти.
Третья: смерть должна в глазах широкой публики выглядеть пристойной, а в глазах узкого круга посвященных постыдной.
Интересно.
Ахимас удобно расположился на бархатном диванчике купе первого класса, предвкушая плодотворную мыслительную работу. Десяти часов дороги должно было хватить. Спать необязательно — при необходимости он мог обходиться без сна и трое, и четверо суток. Спасибо дяде Хасану и его выучке.
Also, der Reihe nach.[6]
Он достал сведения, предоставленные по его просьбе заказчиком. Здесь было полное досье на Соболева, как видно, подбиравшееся не один год: подробная биография с послужным списком, пристрастия, связи. Никаких полезных причуд, за которые можно было бы уцепиться, не обнаружилось — не игрок, не опиумист, не запойный пьяница. В личностной характеристике преобладало слово «отличный»: отличный наездник, отличный стрелок, отличный биллиардист. Ладно.
Ахимас перешел к графе «пристрастия». Пьет умеренно, предпочитает «шато-икем», курит бразильские сигары, любит русские романсы, в особенности «Рябину» (сочинение г-на И.Сурикова). Так-так.
«Интимные привычки». Увы, тут ждало разочарование. Не педераст, не последователь маркиза де Сада, не педофил. В прошлом, правда, известный ловелас, однако в последние два года хранил верность любовнице, учительнице минской женской гимназии Екатерине Головиной. Есть сведения, что месяц назад предложил ей узаконить отношения, но Головина по неизвестной причине ответила отказом, и отношения пресеклись. Так, тут что-то есть.
Ахимас задумчиво посмотрел в окно. Взял следующий документ. Имена и характеристики офицеров свиты Соболева. Люди по большей части боевые, бывалые. В поездках генерала сопровождает никак не меньше семи-восьми человек. В одиночку Соболев никуда не ходит. Это нехорошо. Еще хуже было то, что принимаемую генералом пищу проверяли, причем не один, а двое: старший ординарец есаул Гукмасов и личный камердинер.
Однако изобразить естественную, не вызывающую подозрений смерть можно только при помощи яда. Несчастный случай не годится — это всегда дурно пахнет.
Как дать объекту яд, минуя проверку? Кто ближе Соболеву, чем ординарец и камердинер?
Получалось, что никто. В Минске у объекта была пассия, уж из ее-то рук он, наверно, ел без проверки. Но отношения прерваны.
Однако стоп. Мысль в правильном направлении. Ближе всего к мужчине может подобраться женщина, даже недавняя знакомая. Естественно, при условии, что они вступили в связь. Тут уж адъютантам с камердинерами придется подождать за дверью.
Так, когда Соболев порвал с любовницей? Месяц назад. Стало быть, оголодал — на маневрах ему было не до амуров, да и сообщили бы в сводке. Мужчина он полнокровный, в самом соку. Опять же затевает рискованное дело, которое неизвестно чем для него закончится.
Ахимас прищурился.
Напротив сидела дама с сыном-кадетом, вполголоса уговаривала вести себя прилично и не вертеться.
— Ты ведь видишь, Серж, этот господин работает, а ты капризничаешь, — сказала дама по-французски.
Мальчик посмотрел на аккуратного блондина в добротном сером пиджаке. Разложил на, коленях какие-то скучные бумаги и губами шевелит, немчура.
Немчура взглянул на кадета исподлобья и неожиданно подмигнул белесым глазом.
Серж набычился.
У прославленного Ахилла есть пята, и не слишком оригинальная, пришел к заключению Ахимас. Нечего мудрить и изобретать порох. Чем проще, тем верней.
Логическая схема выстроилась сама собой.
1) Женщина — самая подходящая приманка для крепкого, уставшего от воздержания мужчины Соболевского склада.
2) Через женщину проще всего дать объекту яд.
3) Разврат в России считается делом постыдным и уж во всяком случае недостойным национального героя. Если герой умер не на поле брани или хотя бы не на больничном ложе, а испустил дух на ложе порока, с любовницей, а еще лучше со шлюхой, это, по русским понятиям a) неприлично, b) комично, c) просто глупо. Героям такого не прощают.