«Мать привела своего сына к Махатме Ганди и умоляла его:
– Пожалуйста, Махатма, скажи моему сыну, чтобы он не ел сахар…
Ганди помолчал, а потом сказал:
– Приводи своего сына обратно через две недели.
Две недели спустя она вернулась с сыном.
Ганди посмотрел мальчику в глаза и сказал ему:
– Не ешь сахар…
Благодарная, но в недоумении, женщина спросила:
– Зачем ты попросил привести его через две недели? Ты мог бы сказать ему то же самое сразу!
И Ганди ответил ей:
– Две недели назад я сам ел сахар».
Представление заканчивается, а я не могу аплодировать. Я стою и смотрю на Ганди своей обнаженной душой. Прозрение, определенно прозрение. Через несколько мгновений я поняла, каким должен быть большой шаг в моей карьере, в моей жизни. В тот день я поняла, что пришел величайший ответ, который я искала: вся работа по заботе о людях в их человеческой целостности могла иметь смысл только в том случае, если прежде всего я посвящаю себя заботе о себе и своей жизни. Я вспомнила свое свободное время. И вспомнила одно важное учение Иисуса: «Возлюби ближнего твоего как самого себя». И пришла к выводу, что все сделанное мной для своих пациентов, для своей семьи, друзей было огромным, громадным, тяжелым и невыносимым лицемерием.
В тот день я была полна силы и покоя, о наличии которых в себе даже не подозревала. С того дня я была уверена, что на правильном пути: я могу позаботиться о страданиях другого, потому что забочусь о своем.
Паллиативная помощь – что это?
Страдание из-за своей смертности не начинается только в процессе умирания. Это изумление уже присутствует в возможности постановки диагноза, когда мы, например, просто ждем результата обследования. Путь от достоверности диагноза серьезного заболевания, угрожающего непрерывности жизни, до смерти сопровождается страданиями. Поскольку болезнь представляет собой интерпретацию набора признаков и симптомов, связанных с лабораторными или визуализирующими тестами, я понимаю, что она может быть чем-то общим для многих людей, даже с почти идентичными результатами этих тестов. Существуют миллионы людей больных раком.
Однако страдание – это нечто абсолютно уникальное. Совершенно индивидуальное. Как медицинские работники, мы можем видеть в своей повседневной практике, как болезни повторяются, но страдания – никогда. Несмотря на то что лечение предлагает облегчение боли, переживание ее проходит через собственные механизмы выражения, восприятия и поведения. Каждая боль уникальна. Каждый человек уникален. Даже однояйцевые близнецы с одинаковой ДНК совершенно по-разному выражают страдания.
Люди начинают страдать еще во время постановки диагноза серьезного заболевания.
Оглашенная смерть дает возможность скорейшей встречи со смыслом жизни, но также приносит страдания из-за того, что, возможно, не хватит времени, чтобы успеть прожить эту встречу.
Паллиативная помощь, в свою очередь, предлагает не только возможность приостановки лечения, которое посчитали бесполезным, но и значительное расширение помощи, оказываемой командой, которая может позаботиться о физических страданиях, симптомах прогрессирования заболевания или последствиях лечения агрессивными препаратами, которые использовались для контроля тяжелой и неизлечимой болезни или борьбы с ней. Эмоциональное страдание чрезвычайно сильно. Через него пациент осознает свою смертность. И это осознание заставляет его искать смысл существования.
Я всегда говорю, что медицина – это просто. Возможно, даже слишком просто по сравнению со сложностью мира психологии. На медицинском осмотре я могу оценить почти все внутренние органы пациента. С помощью лабораторных анализов и визуальных методов диагностики – очень точно определить функционирование жизненно важных систем. Но, наблюдая за человеком, кем бы он ни был, я не смогу узнать, где его покой. Или сколько вины течет по его венам вместе с холестерином. Или сколько страха в его мыслях, охвачен ли он чувством одиночества и покинутости.
Столкнувшись с тяжелой болезнью и неизменным путем к смерти, заболевает вся семья. Контекст распада или укрепления эмоциональных уз часто пронизывает сложные фазы физического заболевания одного из ее членов. В зависимости от места, которое этот больной человек занимает в семье, бывают моменты огромной слабости для всех, кого связывают аффективные узы, хорошие или плохие, легкие или трудные, узы любви или терпимости, может быть, даже ненависти. Последствия болезни отражаются на каждом, и сеть поддержки, имеющаяся у пациента, может помочь или помешать этому моменту жизни.